We're all just stories in the end.
Название: Нерождественская история, или Сказка про Гарри в черном капюшоне
Автор: bbgon
О ком: Гарри Саксон и Джон Смит (Доктор/Мастер)
О чем: АУ о человеческой сущности. Где-то в Англии в наше время.
Рейтинг: Какой рейтинг? Исключительно философия и высокие отношения.
В дверь настойчиво постучали. Потом еще раз. И еще раз.
- Дорогой, откроешь? – позвала из кухни миссис Смит. – Я занята.
Одной рукой миссис Смит выкладывала на тарелку печенье, а на другой укачивала Молли. Годовалое белокурое создание вертелось изо всех сил, пытаясь дотянуться до имбирных звездочек, так что «занята» - это было еще мягко сказано.
- Конечно, радость моя, - отозвался мистер Смит из гостиной. Он с неохотой оторвался от статьи в «Вестнике теоретической физики». Вообще-то ему было поручено прибрать комнату – то есть убрать разбросанные повсюду «Вестники» и прочие «Альманахи очень-важных-но-никому-не-интересных-наук» с глаз долой – и накрыть на стол. Но как можно убрать журналы, не заглянув внутрь хоть на минуточку?
Стук в дверь повторился: бам-бам-бам-БАМ! Судя по звуку, на последнем ударе с крыши над крыльцом обрушился скопившийся там сугроб.
- Иду, иду!
Мистер Смит пригладил вечно торчавшие вихры пальцами и открыл дверь. Тут же мимо него в дом прошлепало нечто, в качестве приветствия пробормотавшее что-то неразборчивое себе под нос. Мистер Смит не успел даже разглядеть посетителя: на глаза у того был надвинут капюшон мешковатой черной толстовки.
- Э… Эй! Простите! – неуверенно позвал мистер Смит. Гость уже был в гостиной и чем-то там гремел. В открытую входную дверь дуло. Мистер Смит опомнился, захлопнул её и пошёл выдворять типа в черном.
- Кто там? – донесся из кухни голос миссис Смит.
- Э… Сейчас… Сейчас я узнаю.
читать дальшеГость стоял посреди гостиной спиной к двери и ковырялся в большой картонной коробке, которую он, очевидно, притащил с собой и которую он – о ужас! – водрузил на стол, прямо на новенькую праздничную скатерть миссис Смит. Почему-то этот факт показался мистеру Смиту особенно вопиющим.
- Э-м-м… Жена будет ругаться, - неуверенно заметил он.
- Гарри, - ответил гость.
- Что?
- Жена спросила, кто там. Гарри.
- Ааа… Дорогая, это Гарри, - крикнул мистер Смит жене, а сам осторожно приблизился к новому знакомому.
- Какой Гарри? – застрекотала из кухни миссис Смит. – Твой коллега по школе? Или тот, из Лондона? Молли, не трогай печенье! А, или это твой друг из университета? Предложи гостю чаю, Джон, что же ты!
- Да-да! – отозвался мистер Смит и перешел на шепот: - Может быть, объясните, кто вы?
- Я же сказал: Гарри, - гость сдернул с головы капюшон и обернулся к Смиту. Под капюшоном обнаружились неаккуратно подстриженные русые волосы, пристальные карие глаза, чуть вздернутый нос и тонкие губы, сложенные не то в ухмылку, не то в презрительную гримаску.
- Что вы тут делаете?
- У меня к тебе дело.
- Какое еще дело? – шепотом вспылил Смит. – Сегодня Рождество, а вы поставили свое грязное барахло на нашу чистую скатерть! Уходите немедленно!
Гарри медленно склонил голову набок и оглядел нижнюю часть коробки. Потом так же медленно склонил голову на другой бок и посмотрел на Смита.
- Если будешь мелочиться, никогда не узнаешь, что это за дело.
- Да какая мне разница, что у вас за дело! Берите свою коробку и уходите! Что в ней такое?
- Ооо! – гость картинно поднял брови и округлил губы. Смит невольно напрягся. – Я еще зайду. В другой раз.
Гарри подхватил коробку подмышку, сделал Смиту ручкой и направился к выходу. В дверях он привычным быстрым жестом накинул на голову капюшон, растянул губы в тонкой ехидной усмешке: «Веселого Рождества!» - и скрылся в снежном вечере, освещенном гирляндами и елочными огнями.
Мистер Смит в полном смятении затворил за ним дверь и вернулся в гостиную. Он оглядел скатерть с прямоугольным пятном и, подумав, перевернул её обратной стороной вверх.
Конечно, от миссис Смит не укрылась его проделка, но она не подала виду, чтобы не портить первое семейное Рождество втроем; Молли была вне себя от счастья, потому что ей наконец-таки удалось перевернуть на себя не только печенье, но и пунш; а мистер Смит умиленно смотрел на своё семейство и думал: что же было в той коробке?..
* * *
В следующий раз он увидел Гарри только весной. Был на удивление теплый мартовский день, и мистер Смит в одной рубашке с закатанными рукавами копался в саду. Ему было так хорошо, что он даже подпевал вслух соседскому радио. Наверное, поэтому он заметил Гарри, только когда тот присел рядом с ним на корточки и сказал:
- Привет, Джон.
На нем была всё та же черная потрепанная толстовка, черные джинсы с белыми от ветхости коленями, черные кеды – и даже руки и грязь под отросшими ногтями у него были черными.
- О, - ответил Смит. Если честно, он не очень хорошо умел поддерживать разговор с незнакомцами, даром что был учителем и вроде бы должен был обладать простейшими навыками общения.
Гарри почесал нос грязной рукой и спросил:
- Ну, ты надумал?
- Что, простите?
Гарри закатил глаза и разъяснил:
- Ты надумал браться за моё дело или нет?
- Я… э-м-м.
У Смита было почти три месяца, и за это время он не раз размышлял о таинственном рождественском госте с его таинственным предложением; неутоленное любопытство жгло его, но просто так, сходу согласиться неизвестно на что от такого подозрительного типа было бы безрассудно.
- Что это за дело?
Гарри посмотрел в небо, потом неодобрительно – на Смита и тяпку у него в руках, потом на окна соседних домов, будто проверяя, не подсматривает ли кто, и сообщил:
- Ты единственный в этой дыре, кто разбирается в естественных науках. Умом не блещешь, но сойдет, - Смит хотел было возмутиться, но постеснялся. - Я хочу, чтобы ты помог мне с одним физическим экспериментом.
- У вас есть лаборатория? – удивленно переспросил Смит.
- Нет. Но у меня есть эксперимент. Я знаю, что теория верна, но машина не работает. Твоя задача – просмотреть мои записи и найти ошибку.
Записи? Ладно, это не страшно. Смит кивнул. Гарри тут же вскочил на ноги:
- Я принесу. Жди.
* * *
Ждать пришлось долго. Так долго, что Молли уже научилась неуклюже бегать по припорошенной первым снегом опавшей листве. Мистер Смит сидел на скамейке в парке и следил, чтобы резвые ножки и шило в одном месте не унесли его белобрысое сокровище куда не надо. Поскольку теперь он внимательно смотрел по сторонам, Гарри он увидел еще издали. Тот шел быстро, но как-то неловко, будто ему натерло ногу, и прижимал к груди объемный пластиковый пакет. Смит помахал ему рукой, но Гарри на приветствие никак не ответил, только молча плюхнулся рядом на скамью и протянул сверток.
- Здравствуйте, Гарри. Э, вас долго не было, - первым нарушил тишину Смит. Ему хотелось задать сотню вопросов, и одновременно он не знал, о чем говорить, о чем можно и нельзя спрашивать у этого странного человека, чтобы снова не нарваться на насмешку и презрение.
- Ты наблюдательный, - ответил Гарри, сложив губы в любимую высокомерную гримаску. Ох, ну вот, опять, огорчился Смит. – Дочь? - неожиданно спросил Гарри и ткнул пальцем в Молли.
- Вы тоже наблюдательный.
Гарри искоса посмотрел на него и впервые за три недолгие встречи по-настоящему улыбнулся.
- Надо же, шутить умеешь. Я думал, людям твоего уровня это недоступно.
- А вы – человек другого уровня? – спросил Смит и сам поразился своей смелости.
- Конечно, - улыбка на лице Гарри стала шире и – на мгновение подумал Смит – безумнее.
- Какого?
- Ооо, - многозначительно протянул Гарри.
- Кто вы?
- Ты уже забыл: Гарри.
- Нет, я имею в виду: ,кто вы? – Смита разобрал азарт. Он не был уверен, что его вопросы допустимы, но, кажется, впервые в жизни ему было всё равно. – Кто вы такой?
- Гарри. Человек. Специалист.
- В чём?
- Во всём.
- Прям-таки во всём?
Гарри повернулся к Смиту и посмотрел ему прямо в глаза. Он улыбался, но взгляд у него стал жесткий и – и «властный» - это подходящий эпитет, подумал Смит.
- Да.
- Э-м-м… ладно, - неуверенно кивнул Смит. Азарт покинул его так же внезапно, как и появился. Гарри перестал улыбаться и (разочарованно?) надул губы:
- Еще вопросы?
- Если можно…
Гарри отвернулся и стал смотреть куда-то вглубь парка.
- Ну?
- Что это? – Смит взвесил на руке пакет. Судя по толщине, в нем было не меньше пятисот листов.
- Мой эксперимент, - холодно ответил Гарри. – Сколько тебе нужно времени?
Смит еще раз смерил взглядом пакет.
- Неделю?
- Всю нужную информацию найдешь внутри. Я приду за ответом.
Гарри поднялся и пошел туда же, откуда пришел. Только вновь увидев его неловкую походку, Смит вспомнил, что забыл осведомиться о его здоровье. На нем была всё та же черная толстовка с капюшоном, и джинсы, и кеды – они держались на честном слове, вот почему Гарри наступал только на одну сторону подошвы. И лицо у него было обветренное донельзя, и на руках, когда он отдавал Смиту пакет, - красные воспаленные цыпки.
- Подождите! – хотел крикнуть вслед ему Смит, но Гарри уже скрылся за поворотом тропинки.
* * *
Мистер Смит не надеялся, что Гарри придет через неделю, как обещал, но всё равно ждал следующего воскресенья с потаенным волнением. Он боялся не осилить за названный срок записи Гарри, особенно когда распечатал пакет и увидел его почерк: острый, убористый, со строками, загибающимися книзу и порой извивающимися по кругу через всю страницу. Но чтение оказалось легче, чем он думал: формулы перемежались заметками почти дневникового характера, будто Гарри записывал все мысли, приходившие ему в голову, а не только касающиеся эксперимента. «Люди физически не способны чувствовать связь пространства и времени», гласила одна запись. И следующая: «На углу 4ул. выбрасывают почти свежие бургеры». Почти свежие, думал Смит все семь дней до встречи. Почти. Он знал за собой эту слабость: он был жалостливым человеком и, сколько себя помнил, никогда не мог пройти мимо бездомной кошечки или собачки. Поэтому он знал также, что отогнать щемящую тоску на сердце и наворачивающиеся на глаза слезы при мысли о беспризорном сверхчеловеке Гарри уже никак не удастся. Пусть даже его «эксперимент» - пустая блажь, что-то в душе Джона Смита твердо решило, что Гарри теперь – его ответственность.
В воскресенье Смит с самого утра прогуливался по заледеневшим лужам парка, обнимая рукопись и прыгая с ноги на ногу. Во все предыдущие встречи Гарри сам находил его, но на всякий случай Смит решил, что будет «на том же месте в то же время». Когда вся его надежда и внутреннее тепло испарились, Гарри объявился. Он прятал руки в рукава своей единственной куртки и зябко поводил плечами.
- Нашел ответ? – спросил он, едва приблизившись к Смиту.
- Э, да, - Смит заколебался: он всё утро обдумывал, как бы потактичнее высказать своё предложение. – Может, э, не будем говорить на улице, сейчас холодно. Не хотите посидеть где-нибудь? Я, э-э, угощаю, - закончил он скороговоркой.
- Пошли, - без раздумий ответил Гарри и двинулся в сторону ближайших кафешек впереди Смита. Тому оставалось только держаться в фарватере и поспевать за быстрым шагом своего спутника.
Гарри скромностью не отличался: он выбрал самое дорогое кафе из возможных и заказал сразу первое, второе и десерт. Смит ограничился чашкой кофе с куском чизкейка.
- Итак? – спросил – вернее, приказал – Гарри, когда им принесли напитки. Он обнимал свою чашку синими от холода ладонями и был похож на встрепанного сурового воробья, но контраст его внешности и тона почему-то не казался Смиту ни смешным, ни неуместным.
- Я… нашел ошибку, - неуверенно начал он и замолчал. Как сказать Гарри, к какому выводу он пришел? Смиту страшно и жалко было обидеть его. Гарри в нетерпении пробарабанил по столу ритм и сжал губы.
- Ну? – потребовал он.
- Понимаете, вы… ваш эксперимент… он изначально невозможен. В вашей рукописи есть интересные идеи, но в целом… мне очень жаль, но построить машину времени никак невозможно.
Гарри опустил глаза и несколько секунд глядел в свою чашку. Когда он вновь посмотрел на Смита, на лице его было – сожаление? разочарование? досада?
- Я думал, ты смотришь на мир шире. А ты такой же, как они.
- Как кто?
- Лучше спроси, что значит «смотреть на мир шире».
- Почему я?
- Не знаю, - досадливо отрезал Гарри. – Не знаю, почему ты. Я ошибся с тобой, вот что. Зря потратил на тебя время. А время… - он не договорил и замолк.
- «Люди физически не способны чувствовать связь пространства и времени», - вспомнил Смит. – Что значит «физически чувствовать»?
- Чувствовать – значит чувствовать.
Гарри вдруг схватил его за запястье и стиснул – до боли, почти до хруста костей.
- Чувствуешь?
- Ау! – Смит сжал зубы. – Да, да, отпустите.
Гарри отпустил его руку, и лицо его снова стало непроницаемо-спокойным.
- Вот когда время так же будешь чувствовать, тогда поймешь, что я прав.
- А вы… так его чувствуете?
Гарри ответил не сразу.
- Нет, - наконец признался он.
Какая-то мысль, скорее даже ощущение чего-то знакомого, как отзвук давней мысли, мелькнуло в голове у Смита, но исчезло, прежде чем он успел его осознать.
- А должны чувствовать? – нерешительно спросил он.
- Это ты мне скажи.
- Я не знаю.
- Тогда какая от тебя польза? – зло сказал Гарри, схватил со стола свою рукопись и с тарелки – нетронутый кусок пирога Смита и вылетел из кафе, не пообещав Джону следующую встречу.
* * *
Несколько дней, а затем и недель прошли для Джона Смита как в тумане. Он ходил на работу, проводил уроки, проверял контрольные и ставил оценки, но когда вечерами миссис Смит спрашивала, как он провел день, он ничего не мог ей рассказать. Он не мог перестать думать об эксперименте Гарри и не мог избавиться от мысли, что это он, Смит, в чем-то ошибся. Он листал свои заметки, сделанные во время чтения рукописи, и так, и этак перестраивал формулы, пытался заново проследить логику рассуждений Гарри и найти в ней изъян или – на что он надеялся больше – подтвердить её безупречность. Иногда ему казалось, что он вот-вот ухватит верную мысль за хвост, но она вновь и вновь ускользала от него. Иногда ему казалось, что он всё это уже где-то видел: во сне? в научной фантастике? в прошлой жизни? Он хотел найти Гарри, чтобы вновь обсудить с ним теоретические выкладки – не с позиций заведомой невозможности путешествий во времени, а с «широким взглядом на мир» - обсудить спокойно и обстоятельно, подискутировать, поспорить и родить в споре истину. Что они с Гарри непременно могли бы докопаться до истины, Джон почему-то не сомневался.
Но где искать Гарри, он понятия не имел, пока жизнь сама не подкинула ему ответ. Недели за две до Рождества мистер Смит сидел в кресле в гостиной, убаюкивая на коленях притомившуюся Молли и лениво листая газету. Он дошел до последней страницы с объявлениями, которые никогда не читал, когда одно фото привлекло его внимание. С дешевой серой бумаги на него смотрело размытое, но узнаваемое лицо Гарри.
Смит словам «психиатрический госпиталь» совсем не удивился. Наверное, в глубине души он подозревал, что разгадка тайны Гарри крайне проста, только не хотел об этом думать. Он болен, можно больше не искать глубокий смысл в его теориях. Он болен, можно успокоиться, забыть о нескольких странных встречах и снова получать удовольствие от любимой работы и семьи. Надо только набрать несколько цифр телефонного номера и сообщить о местонахождении Гарольда Саксона, который строит машину времени где-то на свалках в окрестностях их городка. В больнице ему будет определенно лучше, чем зимой на улице. И его можно будет навещать так часто, как хочется.
Когда Молли уснула, Джон Смит отнес её наверх, в детскую, пожелал спокойной ночи жене и, улизнув из спальни, набрал номер горячей линии. Он не знал, почему ему обязательно хочется сделать то, что он сделал, тайком.
* * *
Через неделю в доме Смитов раздался телефонный звонок.
- Мистер Смит? Вас беспокоят из ***ского психиатрического госпиталя. Вам знаком мистер Саксон? Он хочет вас увидеть…
* * *
Мистер Смит раньше никогда не бывал в психиатрических больницах. Здесь было уютнее, чем он себе представлял: он ожидал, что увидит нечто вроде тюремной комнаты для свиданий, перегороженную решетками и пуленепробиваемыми стеклами, а увидел небольшую светлую приемную с мягкими диванами и креслами. Гарри тут должно быть хорошо!..
Только когда Гарри привел рослый санитар и остался в дверях, Смит вернулся к реальности.
Гарри выглядел чище и несчастнее: его умыли, постригли и переодели в больничную пижаму; и что-то еще с ним сделали, отчего взгляд у него стал тоскливым и почти по-настоящему безумным.
- Гарри! Как ты себя чувствуешь? – начал Смит и осекся.
- Мне дают лекарства. От них мне плохо.
- Гарри, - успокаивающе заговорил Джон, - тебе нужно поправиться.
- Я здоров. Мне плохо здесь. Я начинаю слышать – этот – жуткий – шум!
Гарри вдруг несколько раз с силой ударил себя ладонями по вискам. Санитар бросился к нему, но Джон перехватил запястья Гарри и поспешно кивнул санитару:
- Всё в порядке. Гарри, успокойся, успокойся.
Тот несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и вновь заговорил ровным голосом:
- Ты нашел ошибку?
- Я думал об этом.
- Ну?
- В твоих формулах несколько раз встречается константа, которую ты обозначаешь буквой тета. Что это?
- Не знаю.
- Гарри, подумай, откуда ты её взял.
- Не знаю! Не знаю! Не знаю! – Гарри сжал ладонями виски и уткнулся лбом в колени. Через несколько мгновений он поднял глаза на Джона. – Она должна быть там. Ты мне скажи.
- Я тоже не знаю, Гарри. Твои формулы верны, только пока в них есть твоя несуществующая константа.
Гарри продолжал смотреть на него и чего-то искать настойчивым, неестественно пристальным взглядом. Джон отнял от висков его ладони и пожал их:
- Гарри, всё будет хорошо. Я тебя не оставлю, мы обязательно найдем ответ, поверь мне.
- Забери меня отсюда. Ты меня сюда сдал, ты должен меня вытащить.
- Как?
- Скоро Рождество, пациентов будут отпускать домой, - зашептал Гарри. - Забери меня под свою ответственность, тебе разрешат.
- Ты сбежишь, - почти с полной уверенностью предположил Джон.
- Так будет лучше. Сделай, как я говорю. Я прав, и ты это знаешь.
«Я сошел с ума, и я это знаю», - подумал Джон, а вслух сказал:
- Как скажете, мистер Саксон.
* * *
Уговорить жену оказалось непросто: она вполне естественно была не в восторге от идеи пригласить на Рождество сумасшедшего.
«Насколько он опасен? У нас же ребенок! Откуда ты его знаешь? С каких пор ты водишь знакомства с бродягами? А он не заразен?», и так далее, и тому подобное. В конце концов она согласилась, но предпраздничное настроение было безнадежно испорчено.
По пути из госпиталя домой Джон пытался хоть как-то исправить ситуацию:
- Гарри, пожалуйста, будь очень вежливым. И не рассказывай про машину времени. И про стук у тебя в голове.
- Я придумал ему название. Он похож на барабаны.
- Об этом тоже не рассказывай, пожалуйста. И о том, как плохо с тобой обращались «эти холопы» в больнице. И о том, чем ты питался, пока бродяжничал.
- Хорошо, я буду молчать.
- Нет, не молчи ни в коем случае! Моя жена тебе этого не простит! Ты умеешь вести светскую беседу?
- Как там её?
- Кого, беседу?
- Жену.
- А, жену. Джоан.
- Дочь?
- Молли.
- Это всё, что мне надо знать.
И этого действительно оказалось достаточно. Гарри Саксон сумел за пять минут обаять миссис Смит и найти общий язык с Молли, и Джон умиленно смотрел на свое семейство и совершенно случайно загадал в рождественском желании: пусть всегда будет Гарри. Пусть даже с его безумными идеями, барабанами в голове и машиной времени.
А наутро Гарри исчез.
* * *
Через несколько месяцев мистер Смит получил по почте небольшую посылку. Внутри оказалась музыкальная шкатулка старинной работы. По крайней мере, Джон думал, что она музыкальная, потому что так и не решился открыть её: вдруг внутри оказалась бы записка от отправителя, вдруг в записке не оказалось бы обещания следующей встречи – а жить без надежды Джон не мог. Шкатулка отправилась на каминную полку, и миссис Смит, и Молли было строго-настрого запрещено трогать её. Но разве можно что-то запретить детям? Однажды Молли приставила к каминной полке стул, взобралась на него, дотянулась ручонкой до шкатулки – и это был день, который Джон Смит возненавидел и возблагодарил, и это был день, когда Джона Смита не стало.
Конец
Автор: bbgon
О ком: Гарри Саксон и Джон Смит (Доктор/Мастер)
О чем: АУ о человеческой сущности. Где-то в Англии в наше время.
Рейтинг: Какой рейтинг? Исключительно философия и высокие отношения.
В дверь настойчиво постучали. Потом еще раз. И еще раз.
- Дорогой, откроешь? – позвала из кухни миссис Смит. – Я занята.
Одной рукой миссис Смит выкладывала на тарелку печенье, а на другой укачивала Молли. Годовалое белокурое создание вертелось изо всех сил, пытаясь дотянуться до имбирных звездочек, так что «занята» - это было еще мягко сказано.
- Конечно, радость моя, - отозвался мистер Смит из гостиной. Он с неохотой оторвался от статьи в «Вестнике теоретической физики». Вообще-то ему было поручено прибрать комнату – то есть убрать разбросанные повсюду «Вестники» и прочие «Альманахи очень-важных-но-никому-не-интересных-наук» с глаз долой – и накрыть на стол. Но как можно убрать журналы, не заглянув внутрь хоть на минуточку?
Стук в дверь повторился: бам-бам-бам-БАМ! Судя по звуку, на последнем ударе с крыши над крыльцом обрушился скопившийся там сугроб.
- Иду, иду!
Мистер Смит пригладил вечно торчавшие вихры пальцами и открыл дверь. Тут же мимо него в дом прошлепало нечто, в качестве приветствия пробормотавшее что-то неразборчивое себе под нос. Мистер Смит не успел даже разглядеть посетителя: на глаза у того был надвинут капюшон мешковатой черной толстовки.
- Э… Эй! Простите! – неуверенно позвал мистер Смит. Гость уже был в гостиной и чем-то там гремел. В открытую входную дверь дуло. Мистер Смит опомнился, захлопнул её и пошёл выдворять типа в черном.
- Кто там? – донесся из кухни голос миссис Смит.
- Э… Сейчас… Сейчас я узнаю.
читать дальшеГость стоял посреди гостиной спиной к двери и ковырялся в большой картонной коробке, которую он, очевидно, притащил с собой и которую он – о ужас! – водрузил на стол, прямо на новенькую праздничную скатерть миссис Смит. Почему-то этот факт показался мистеру Смиту особенно вопиющим.
- Э-м-м… Жена будет ругаться, - неуверенно заметил он.
- Гарри, - ответил гость.
- Что?
- Жена спросила, кто там. Гарри.
- Ааа… Дорогая, это Гарри, - крикнул мистер Смит жене, а сам осторожно приблизился к новому знакомому.
- Какой Гарри? – застрекотала из кухни миссис Смит. – Твой коллега по школе? Или тот, из Лондона? Молли, не трогай печенье! А, или это твой друг из университета? Предложи гостю чаю, Джон, что же ты!
- Да-да! – отозвался мистер Смит и перешел на шепот: - Может быть, объясните, кто вы?
- Я же сказал: Гарри, - гость сдернул с головы капюшон и обернулся к Смиту. Под капюшоном обнаружились неаккуратно подстриженные русые волосы, пристальные карие глаза, чуть вздернутый нос и тонкие губы, сложенные не то в ухмылку, не то в презрительную гримаску.
- Что вы тут делаете?
- У меня к тебе дело.
- Какое еще дело? – шепотом вспылил Смит. – Сегодня Рождество, а вы поставили свое грязное барахло на нашу чистую скатерть! Уходите немедленно!
Гарри медленно склонил голову набок и оглядел нижнюю часть коробки. Потом так же медленно склонил голову на другой бок и посмотрел на Смита.
- Если будешь мелочиться, никогда не узнаешь, что это за дело.
- Да какая мне разница, что у вас за дело! Берите свою коробку и уходите! Что в ней такое?
- Ооо! – гость картинно поднял брови и округлил губы. Смит невольно напрягся. – Я еще зайду. В другой раз.
Гарри подхватил коробку подмышку, сделал Смиту ручкой и направился к выходу. В дверях он привычным быстрым жестом накинул на голову капюшон, растянул губы в тонкой ехидной усмешке: «Веселого Рождества!» - и скрылся в снежном вечере, освещенном гирляндами и елочными огнями.
Мистер Смит в полном смятении затворил за ним дверь и вернулся в гостиную. Он оглядел скатерть с прямоугольным пятном и, подумав, перевернул её обратной стороной вверх.
Конечно, от миссис Смит не укрылась его проделка, но она не подала виду, чтобы не портить первое семейное Рождество втроем; Молли была вне себя от счастья, потому что ей наконец-таки удалось перевернуть на себя не только печенье, но и пунш; а мистер Смит умиленно смотрел на своё семейство и думал: что же было в той коробке?..
* * *
В следующий раз он увидел Гарри только весной. Был на удивление теплый мартовский день, и мистер Смит в одной рубашке с закатанными рукавами копался в саду. Ему было так хорошо, что он даже подпевал вслух соседскому радио. Наверное, поэтому он заметил Гарри, только когда тот присел рядом с ним на корточки и сказал:
- Привет, Джон.
На нем была всё та же черная потрепанная толстовка, черные джинсы с белыми от ветхости коленями, черные кеды – и даже руки и грязь под отросшими ногтями у него были черными.
- О, - ответил Смит. Если честно, он не очень хорошо умел поддерживать разговор с незнакомцами, даром что был учителем и вроде бы должен был обладать простейшими навыками общения.
Гарри почесал нос грязной рукой и спросил:
- Ну, ты надумал?
- Что, простите?
Гарри закатил глаза и разъяснил:
- Ты надумал браться за моё дело или нет?
- Я… э-м-м.
У Смита было почти три месяца, и за это время он не раз размышлял о таинственном рождественском госте с его таинственным предложением; неутоленное любопытство жгло его, но просто так, сходу согласиться неизвестно на что от такого подозрительного типа было бы безрассудно.
- Что это за дело?
Гарри посмотрел в небо, потом неодобрительно – на Смита и тяпку у него в руках, потом на окна соседних домов, будто проверяя, не подсматривает ли кто, и сообщил:
- Ты единственный в этой дыре, кто разбирается в естественных науках. Умом не блещешь, но сойдет, - Смит хотел было возмутиться, но постеснялся. - Я хочу, чтобы ты помог мне с одним физическим экспериментом.
- У вас есть лаборатория? – удивленно переспросил Смит.
- Нет. Но у меня есть эксперимент. Я знаю, что теория верна, но машина не работает. Твоя задача – просмотреть мои записи и найти ошибку.
Записи? Ладно, это не страшно. Смит кивнул. Гарри тут же вскочил на ноги:
- Я принесу. Жди.
* * *
Ждать пришлось долго. Так долго, что Молли уже научилась неуклюже бегать по припорошенной первым снегом опавшей листве. Мистер Смит сидел на скамейке в парке и следил, чтобы резвые ножки и шило в одном месте не унесли его белобрысое сокровище куда не надо. Поскольку теперь он внимательно смотрел по сторонам, Гарри он увидел еще издали. Тот шел быстро, но как-то неловко, будто ему натерло ногу, и прижимал к груди объемный пластиковый пакет. Смит помахал ему рукой, но Гарри на приветствие никак не ответил, только молча плюхнулся рядом на скамью и протянул сверток.
- Здравствуйте, Гарри. Э, вас долго не было, - первым нарушил тишину Смит. Ему хотелось задать сотню вопросов, и одновременно он не знал, о чем говорить, о чем можно и нельзя спрашивать у этого странного человека, чтобы снова не нарваться на насмешку и презрение.
- Ты наблюдательный, - ответил Гарри, сложив губы в любимую высокомерную гримаску. Ох, ну вот, опять, огорчился Смит. – Дочь? - неожиданно спросил Гарри и ткнул пальцем в Молли.
- Вы тоже наблюдательный.
Гарри искоса посмотрел на него и впервые за три недолгие встречи по-настоящему улыбнулся.
- Надо же, шутить умеешь. Я думал, людям твоего уровня это недоступно.
- А вы – человек другого уровня? – спросил Смит и сам поразился своей смелости.
- Конечно, - улыбка на лице Гарри стала шире и – на мгновение подумал Смит – безумнее.
- Какого?
- Ооо, - многозначительно протянул Гарри.
- Кто вы?
- Ты уже забыл: Гарри.
- Нет, я имею в виду: ,кто вы? – Смита разобрал азарт. Он не был уверен, что его вопросы допустимы, но, кажется, впервые в жизни ему было всё равно. – Кто вы такой?
- Гарри. Человек. Специалист.
- В чём?
- Во всём.
- Прям-таки во всём?
Гарри повернулся к Смиту и посмотрел ему прямо в глаза. Он улыбался, но взгляд у него стал жесткий и – и «властный» - это подходящий эпитет, подумал Смит.
- Да.
- Э-м-м… ладно, - неуверенно кивнул Смит. Азарт покинул его так же внезапно, как и появился. Гарри перестал улыбаться и (разочарованно?) надул губы:
- Еще вопросы?
- Если можно…
Гарри отвернулся и стал смотреть куда-то вглубь парка.
- Ну?
- Что это? – Смит взвесил на руке пакет. Судя по толщине, в нем было не меньше пятисот листов.
- Мой эксперимент, - холодно ответил Гарри. – Сколько тебе нужно времени?
Смит еще раз смерил взглядом пакет.
- Неделю?
- Всю нужную информацию найдешь внутри. Я приду за ответом.
Гарри поднялся и пошел туда же, откуда пришел. Только вновь увидев его неловкую походку, Смит вспомнил, что забыл осведомиться о его здоровье. На нем была всё та же черная толстовка с капюшоном, и джинсы, и кеды – они держались на честном слове, вот почему Гарри наступал только на одну сторону подошвы. И лицо у него было обветренное донельзя, и на руках, когда он отдавал Смиту пакет, - красные воспаленные цыпки.
- Подождите! – хотел крикнуть вслед ему Смит, но Гарри уже скрылся за поворотом тропинки.
* * *
Мистер Смит не надеялся, что Гарри придет через неделю, как обещал, но всё равно ждал следующего воскресенья с потаенным волнением. Он боялся не осилить за названный срок записи Гарри, особенно когда распечатал пакет и увидел его почерк: острый, убористый, со строками, загибающимися книзу и порой извивающимися по кругу через всю страницу. Но чтение оказалось легче, чем он думал: формулы перемежались заметками почти дневникового характера, будто Гарри записывал все мысли, приходившие ему в голову, а не только касающиеся эксперимента. «Люди физически не способны чувствовать связь пространства и времени», гласила одна запись. И следующая: «На углу 4ул. выбрасывают почти свежие бургеры». Почти свежие, думал Смит все семь дней до встречи. Почти. Он знал за собой эту слабость: он был жалостливым человеком и, сколько себя помнил, никогда не мог пройти мимо бездомной кошечки или собачки. Поэтому он знал также, что отогнать щемящую тоску на сердце и наворачивающиеся на глаза слезы при мысли о беспризорном сверхчеловеке Гарри уже никак не удастся. Пусть даже его «эксперимент» - пустая блажь, что-то в душе Джона Смита твердо решило, что Гарри теперь – его ответственность.
В воскресенье Смит с самого утра прогуливался по заледеневшим лужам парка, обнимая рукопись и прыгая с ноги на ногу. Во все предыдущие встречи Гарри сам находил его, но на всякий случай Смит решил, что будет «на том же месте в то же время». Когда вся его надежда и внутреннее тепло испарились, Гарри объявился. Он прятал руки в рукава своей единственной куртки и зябко поводил плечами.
- Нашел ответ? – спросил он, едва приблизившись к Смиту.
- Э, да, - Смит заколебался: он всё утро обдумывал, как бы потактичнее высказать своё предложение. – Может, э, не будем говорить на улице, сейчас холодно. Не хотите посидеть где-нибудь? Я, э-э, угощаю, - закончил он скороговоркой.
- Пошли, - без раздумий ответил Гарри и двинулся в сторону ближайших кафешек впереди Смита. Тому оставалось только держаться в фарватере и поспевать за быстрым шагом своего спутника.
Гарри скромностью не отличался: он выбрал самое дорогое кафе из возможных и заказал сразу первое, второе и десерт. Смит ограничился чашкой кофе с куском чизкейка.
- Итак? – спросил – вернее, приказал – Гарри, когда им принесли напитки. Он обнимал свою чашку синими от холода ладонями и был похож на встрепанного сурового воробья, но контраст его внешности и тона почему-то не казался Смиту ни смешным, ни неуместным.
- Я… нашел ошибку, - неуверенно начал он и замолчал. Как сказать Гарри, к какому выводу он пришел? Смиту страшно и жалко было обидеть его. Гарри в нетерпении пробарабанил по столу ритм и сжал губы.
- Ну? – потребовал он.
- Понимаете, вы… ваш эксперимент… он изначально невозможен. В вашей рукописи есть интересные идеи, но в целом… мне очень жаль, но построить машину времени никак невозможно.
Гарри опустил глаза и несколько секунд глядел в свою чашку. Когда он вновь посмотрел на Смита, на лице его было – сожаление? разочарование? досада?
- Я думал, ты смотришь на мир шире. А ты такой же, как они.
- Как кто?
- Лучше спроси, что значит «смотреть на мир шире».
- Почему я?
- Не знаю, - досадливо отрезал Гарри. – Не знаю, почему ты. Я ошибся с тобой, вот что. Зря потратил на тебя время. А время… - он не договорил и замолк.
- «Люди физически не способны чувствовать связь пространства и времени», - вспомнил Смит. – Что значит «физически чувствовать»?
- Чувствовать – значит чувствовать.
Гарри вдруг схватил его за запястье и стиснул – до боли, почти до хруста костей.
- Чувствуешь?
- Ау! – Смит сжал зубы. – Да, да, отпустите.
Гарри отпустил его руку, и лицо его снова стало непроницаемо-спокойным.
- Вот когда время так же будешь чувствовать, тогда поймешь, что я прав.
- А вы… так его чувствуете?
Гарри ответил не сразу.
- Нет, - наконец признался он.
Какая-то мысль, скорее даже ощущение чего-то знакомого, как отзвук давней мысли, мелькнуло в голове у Смита, но исчезло, прежде чем он успел его осознать.
- А должны чувствовать? – нерешительно спросил он.
- Это ты мне скажи.
- Я не знаю.
- Тогда какая от тебя польза? – зло сказал Гарри, схватил со стола свою рукопись и с тарелки – нетронутый кусок пирога Смита и вылетел из кафе, не пообещав Джону следующую встречу.
* * *
Несколько дней, а затем и недель прошли для Джона Смита как в тумане. Он ходил на работу, проводил уроки, проверял контрольные и ставил оценки, но когда вечерами миссис Смит спрашивала, как он провел день, он ничего не мог ей рассказать. Он не мог перестать думать об эксперименте Гарри и не мог избавиться от мысли, что это он, Смит, в чем-то ошибся. Он листал свои заметки, сделанные во время чтения рукописи, и так, и этак перестраивал формулы, пытался заново проследить логику рассуждений Гарри и найти в ней изъян или – на что он надеялся больше – подтвердить её безупречность. Иногда ему казалось, что он вот-вот ухватит верную мысль за хвост, но она вновь и вновь ускользала от него. Иногда ему казалось, что он всё это уже где-то видел: во сне? в научной фантастике? в прошлой жизни? Он хотел найти Гарри, чтобы вновь обсудить с ним теоретические выкладки – не с позиций заведомой невозможности путешествий во времени, а с «широким взглядом на мир» - обсудить спокойно и обстоятельно, подискутировать, поспорить и родить в споре истину. Что они с Гарри непременно могли бы докопаться до истины, Джон почему-то не сомневался.
Но где искать Гарри, он понятия не имел, пока жизнь сама не подкинула ему ответ. Недели за две до Рождества мистер Смит сидел в кресле в гостиной, убаюкивая на коленях притомившуюся Молли и лениво листая газету. Он дошел до последней страницы с объявлениями, которые никогда не читал, когда одно фото привлекло его внимание. С дешевой серой бумаги на него смотрело размытое, но узнаваемое лицо Гарри.
«Пропал без вести
ГАРОЛЬД САКСОН,
39 лет, рост 1,75, глаза карие, волосы русые.
24 декабря 20** покинул территорию ***ского психиатрического госпиталя.
Всем, кто может сообщить сведения о его местонахождении, просьба позвонить по тел. ...»
ГАРОЛЬД САКСОН,
39 лет, рост 1,75, глаза карие, волосы русые.
24 декабря 20** покинул территорию ***ского психиатрического госпиталя.
Всем, кто может сообщить сведения о его местонахождении, просьба позвонить по тел. ...»
Смит словам «психиатрический госпиталь» совсем не удивился. Наверное, в глубине души он подозревал, что разгадка тайны Гарри крайне проста, только не хотел об этом думать. Он болен, можно больше не искать глубокий смысл в его теориях. Он болен, можно успокоиться, забыть о нескольких странных встречах и снова получать удовольствие от любимой работы и семьи. Надо только набрать несколько цифр телефонного номера и сообщить о местонахождении Гарольда Саксона, который строит машину времени где-то на свалках в окрестностях их городка. В больнице ему будет определенно лучше, чем зимой на улице. И его можно будет навещать так часто, как хочется.
Когда Молли уснула, Джон Смит отнес её наверх, в детскую, пожелал спокойной ночи жене и, улизнув из спальни, набрал номер горячей линии. Он не знал, почему ему обязательно хочется сделать то, что он сделал, тайком.
* * *
Через неделю в доме Смитов раздался телефонный звонок.
- Мистер Смит? Вас беспокоят из ***ского психиатрического госпиталя. Вам знаком мистер Саксон? Он хочет вас увидеть…
* * *
Мистер Смит раньше никогда не бывал в психиатрических больницах. Здесь было уютнее, чем он себе представлял: он ожидал, что увидит нечто вроде тюремной комнаты для свиданий, перегороженную решетками и пуленепробиваемыми стеклами, а увидел небольшую светлую приемную с мягкими диванами и креслами. Гарри тут должно быть хорошо!..
Только когда Гарри привел рослый санитар и остался в дверях, Смит вернулся к реальности.
Гарри выглядел чище и несчастнее: его умыли, постригли и переодели в больничную пижаму; и что-то еще с ним сделали, отчего взгляд у него стал тоскливым и почти по-настоящему безумным.
- Гарри! Как ты себя чувствуешь? – начал Смит и осекся.
- Мне дают лекарства. От них мне плохо.
- Гарри, - успокаивающе заговорил Джон, - тебе нужно поправиться.
- Я здоров. Мне плохо здесь. Я начинаю слышать – этот – жуткий – шум!
Гарри вдруг несколько раз с силой ударил себя ладонями по вискам. Санитар бросился к нему, но Джон перехватил запястья Гарри и поспешно кивнул санитару:
- Всё в порядке. Гарри, успокойся, успокойся.
Тот несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и вновь заговорил ровным голосом:
- Ты нашел ошибку?
- Я думал об этом.
- Ну?
- В твоих формулах несколько раз встречается константа, которую ты обозначаешь буквой тета. Что это?
- Не знаю.
- Гарри, подумай, откуда ты её взял.
- Не знаю! Не знаю! Не знаю! – Гарри сжал ладонями виски и уткнулся лбом в колени. Через несколько мгновений он поднял глаза на Джона. – Она должна быть там. Ты мне скажи.
- Я тоже не знаю, Гарри. Твои формулы верны, только пока в них есть твоя несуществующая константа.
Гарри продолжал смотреть на него и чего-то искать настойчивым, неестественно пристальным взглядом. Джон отнял от висков его ладони и пожал их:
- Гарри, всё будет хорошо. Я тебя не оставлю, мы обязательно найдем ответ, поверь мне.
- Забери меня отсюда. Ты меня сюда сдал, ты должен меня вытащить.
- Как?
- Скоро Рождество, пациентов будут отпускать домой, - зашептал Гарри. - Забери меня под свою ответственность, тебе разрешат.
- Ты сбежишь, - почти с полной уверенностью предположил Джон.
- Так будет лучше. Сделай, как я говорю. Я прав, и ты это знаешь.
«Я сошел с ума, и я это знаю», - подумал Джон, а вслух сказал:
- Как скажете, мистер Саксон.
* * *
Уговорить жену оказалось непросто: она вполне естественно была не в восторге от идеи пригласить на Рождество сумасшедшего.
«Насколько он опасен? У нас же ребенок! Откуда ты его знаешь? С каких пор ты водишь знакомства с бродягами? А он не заразен?», и так далее, и тому подобное. В конце концов она согласилась, но предпраздничное настроение было безнадежно испорчено.
По пути из госпиталя домой Джон пытался хоть как-то исправить ситуацию:
- Гарри, пожалуйста, будь очень вежливым. И не рассказывай про машину времени. И про стук у тебя в голове.
- Я придумал ему название. Он похож на барабаны.
- Об этом тоже не рассказывай, пожалуйста. И о том, как плохо с тобой обращались «эти холопы» в больнице. И о том, чем ты питался, пока бродяжничал.
- Хорошо, я буду молчать.
- Нет, не молчи ни в коем случае! Моя жена тебе этого не простит! Ты умеешь вести светскую беседу?
- Как там её?
- Кого, беседу?
- Жену.
- А, жену. Джоан.
- Дочь?
- Молли.
- Это всё, что мне надо знать.
И этого действительно оказалось достаточно. Гарри Саксон сумел за пять минут обаять миссис Смит и найти общий язык с Молли, и Джон умиленно смотрел на свое семейство и совершенно случайно загадал в рождественском желании: пусть всегда будет Гарри. Пусть даже с его безумными идеями, барабанами в голове и машиной времени.
А наутро Гарри исчез.
* * *
Через несколько месяцев мистер Смит получил по почте небольшую посылку. Внутри оказалась музыкальная шкатулка старинной работы. По крайней мере, Джон думал, что она музыкальная, потому что так и не решился открыть её: вдруг внутри оказалась бы записка от отправителя, вдруг в записке не оказалось бы обещания следующей встречи – а жить без надежды Джон не мог. Шкатулка отправилась на каминную полку, и миссис Смит, и Молли было строго-настрого запрещено трогать её. Но разве можно что-то запретить детям? Однажды Молли приставила к каминной полке стул, взобралась на него, дотянулась ручонкой до шкатулки – и это был день, который Джон Смит возненавидел и возблагодарил, и это был день, когда Джона Смита не стало.
Конец
@темы: Моё, Сериалы - Doctor Who, John Simm/The Master, Высокие, высокие агрессорско-виктимские отношения!, Слэш, Фанфики
-
-
12.12.2010 в 18:19-
-
12.12.2010 в 19:59*шепотом* возможно, это еще не конец...
-
-
12.12.2010 в 20:04-
-
30.12.2010 в 00:47Мне очень понравилось.
При том, что я совершенно не в курсе того, что там происходит с Доктором и всеми остальными, и вообще - в чем весь сыр-бор. Но мне рассказ понравился - читается... Ммм... Мне напомнило Бредбери - многое остается за кадром, о многом приходится догадываться (ну. тут я еще не в курсе всего, конечно), но... как бы это слово... обволакивает и как-то... затягивает, да.
Концовка замечательная.
Что касается стиля - очень приятно было читать. Ничего, чтобы меня царапнуло (обычно я к словам придираюсь, да)
Ну, и с длинными тире у меня большая любовь, но я понимаю, что в принципе никто мне не обязан их писать )))
В целом - здорово. Спасибо!
-
-
30.12.2010 в 01:38awww, спасибо
по-моему, я не заслужила))с длинными тире у меня большая любовь
я знаю, что их можно как-то специальным способом ставить, но мне всегда лень) тем более, я значительную часть текста набирала на телефоне)
-
-
30.12.2010 в 01:47Не, мне кажется, заслужила )))
Я еще собираюсь перечитать. И вторую часть -- сегодня не осилила
Длинные тире ставятся комбинацией из трех
пальцевкнопок: Ctrl+Alt+тире на части клавиатуре с цифрами. но солмневаюсь, что этот маневр можно провести на телефоне!)))-
-
30.12.2010 в 01:56эх, у меня нет цифровой клавиатуры, а все способы через нее(( с моей любовью к диалогам я замучаюсь по другому тире вставлять, так что можно я так?)))
-
-
30.12.2010 в 01:59Да это же мои закидоны, не твои. Так что ты пиши как тебе удобно. Я же так, на всякий случай - вдруг?.. )))