We're all just stories in the end.
Та-дам-та-дам, итак, у нас новый квест! По заявкам трудящихся это будет продолжение "Метафизики Мастера".
Правила не изменились: в конце каждой главы я делаю голосовалку с вариантами дальнейшего развития событий, на голосование даю около суток, затем по его итогам пишу продолжение.
П.С. Как всегда, прошу не голосовать тех, кто не читает.
Автор: bbgon
Название: квест "Метафизика Мастера"
О ком: 11 Доктор/Мастер, Эми, Рори (возможно появление других каноничных персонажей)
О чем: после сражения с Рассилоном Мастер проваливается на Галлифрей и переживает там нечто странное, что сильно дает ему по мозгам.
Рейтинг: в основном, приключенчески-дженовый, но как пойдет)).
Пролог
читать дальшеБелый, горячий свет бил в глаза Мастеру, но не слепил и не жег, а только гнал вперед.
- Один-два-три-четыре! – выкрикнул он в последний раз, наступая, и искаженное яростью лицо Рассилона и его воздетая рука в перчатке вдруг исчезли, будто выключили экран перед Мастером, и он обнаружил себя в центре каменистой пустыни.
Ничего не было: ни повелителей времени, ни целительной арки винвоччи, ни Доктора. Мастер вихрем обернулся вокруг себя: пусто, и тихо, и никого.
- Рассило-он!!! – выкрикнул он в гневе, который продолжал хлестать из него – и так и остался с недопроизнесенным «о» на устах. – Доктор! – решился позвать он, и снова замер. Воздух вибрировал у него в груди и меж голосовых связок, но после не происходило ничего. Мастер прижал ладони к ушам и вновь отпустил. Тишина – не только извне обволокла она Мастера, но и изнутри; шум битвы и бесконечный грохот барабанов исчезли.
Он расхохотался.
- Мастер! Меня зовут Мастер! Я сделал это! Я свободен! – кричал и кричал он, повторяя одно и то же на разные лады, пока не понял вдруг, что бешеная радость сменилась отчаянной тоской, и он кричит только для того, чтобы прорвать пелену тишины. Он согнулся пополам, хватая ртом воздух и упершись руками в колени.
Местность по одну сторону от Мастера была ровной и покрытой мелкой галькой, а по другую – холмистой и постепенно повышалась к неприступным скалам у горизонта. Там же, у горизонта, на фоне серой скучной гряды возвышалась башня с четырьмя острыми зубцами. Два солнца: одно, мелкое и рыжее, ровно в зените, а другое, крупное и красное, ближе к скалам – заливали пейзаж ровным жгучим светом почти без теней. И почему-то именно по этому свету, а не по приметному силуэту башни и не по небесным светилам, Мастер узнал полдень на Галлифрее, в Мертвой зоне.
Горло горело от крика, и сердца колотились, подгоняемые нерастраченным адреналином после схватки, и Мастер бросился бежать к башне, которая могла быть только Гробницей Рассилона. Думал и подгонял обоснования к своим действиям он уже на ходу: если его вновь забросили сюда, то для того есть причина, и причиной может быть только Рассилон. Если так, то месть ещё не окончена, вперед, вперед! Уничтожить, отплатить за каждую секунду, за каждый мучительный удар барабанов у него в голове! За то, как в детстве он не мог уснуть, прислушиваясь к перестуку, и гадал, что это может быть: шаги ли где-то, звук ли неизвестной машины вдали или сон наяву. За то, как кровь начинала стучать у него в ушах, и в нервозном возбуждении от её зова он делал то, за что потом долгими часами выстаивал под дверью Теты, не в силах ни просить прощения, ни уйти. За то, что стук подгонял его и не давал толком думать, за то, что сознание застилала жажда действия, жажда немедленно получить всё или ничего – и он, как правило, получал ничего. За многие миллионы ударов, которые как капли, падающие на камень, точили его разум.
Мастер бежал вперед азартно и со злым задором замечал, что башня приближается даже быстрее, чем он рассчитывал. Его подошвы мелькали по гальке, затем по более крупному щебню, затем ему пришлось перескакивать с валуна на валун. Дыхание вырывалось из груди, но вместо свиста воздуха была всё та же мертвая тишина. Это сбивало с ритма, и Мастеру приходилось то и дело глядеть на свои ноги, чтобы дышать в такт с шагами, но как только он поднимал глаза на башню, всё повторялось. Он замедлял бег, потом вновь пытался восстановить прежний темп; тщетно.
Местность стала более трудной: вместо округлых валунов под ногами теперь были острые камни. Некоторые из них торчали вертикально, подобно воткнувшимся в землю боеголовкам, а между ними таились узкие и глубокие провалы. Несколько раз ступня Мастера чуть не проваливалась в эти расщелины, грозя застрять в них. Пришлось пойти медленнее.
Солнца не сдвинулись со своих позиций и обжигали лицо и раскаляли тело, одетое в черное. Мастер скинул с себя куртку – которая оказалась и не курткой вовсе, а черным пиджаком. Вместо потрепанных джинсов на нем были идеально подогнанные брюки, а на руках – черные кожаные перчатки. Мастер скинул и их, и с наслаждением встряхнул вспотевшие ладони. Превращения, произошедшие с одеждой, совсем не удивили его. Словно проверяя гипотезу, он провел руками по лицу и, обнаружив на нем усы и бороду, кивнул сам себе.
До башни Рассилона оставалось всего ничего: только преодолеть последний пояс валунов и подняться по естественным каменным ступеням. В душе у Мастера нарастало чувство триумфа. О, наверняка в конце пути его ждет приз! Очередная тайна Рассилона, способ выбраться из Временной ловушки, секрет бессмертия, силы и власти – не зря же его забросило в это проклятое место!
- Вот увидишь, я добьюсь своего! – обратился он к неизвестному и незримому собеседнику. И вновь будто забыл он об упавшей на него тишине, и вновь она с размаху напомнила о себе. Мастер кисло скривился, и радость скорой победы испарилась на раскаленных солнцем камнях, будто и не было её.
Идти стало труднее. Подъем, который издали казался пологим, на самом деле был настолько крутым, что Мастеру временами приходилось карабкаться по скале, цепляясь кончиками пальцев за выступы и ломая ногти. Труднее было ещё и потому, что платье на нем потяжелело и цеплялось за острые кромки камней и обвивало ноги. Мастер освободился от высокого парадного воротника, который они с Тетой называли ошейником и выпрямителем общественных взглядов (потому что он позволял смотреть только вперед), и с наслаждением сбросил его вниз.
От этого ненадолго стало легче, и остаток подъема Мастер преодолел довольно быстро. Перед ним открылось плато с серым основанием башни, в котором зиял полукруглый вход. Мастер вступил внутрь, и тут не только звуки, но и свет оставил его. Он протянул руки в стороны и концами пальцев коснулся шершавых стен коридора по обеим сторонам. Нащупывая дорогу перед собой одной ногой, он затем делал шаг. Часто под ногами попадались перекатывающиеся куски чего-то твердого и хрупкого. «Кости», - думал Мастер спокойно, когда круглое откатывалось в сторону, но когда он всё же наступал на него и ощущал под ногой, как крошится и ломается вещество, его пробирала краткая и мелкая дрожь, начинавшаяся между сердцами и распространявшаяся до пяток и макушки.
После жара, царившего снаружи, воздух внутри казался пропитанным влажным холодом. Мастер искал в себе запасы тепла, чтобы прекратить озноб, но само его тело будто становилось всё меньше и меньше и уже не могло справиться с надвигающимися волнами холода. Стена коридора внезапно исчезла из-под правой руки. Мастер вытянул её вперед, сначала почему-то не так, как следовало, если он хотел избежать столкновения с препятствием, то есть ладонью вперед, а так, будто искал в темноте и тишине, опутавших его, чужую руку. Через несколько шагов он осознал свою ошибку и исправился.
Он вышел из коридора на свет как-то вдруг, без постепенного перехода от тьмы к искусственному освещению зала. Он был в гробнице Рассилона – такой, какой он помнил её с прошлого посещения, только все предметы стали больше и выше, или, может быть, сам он стал меньше ростом.
В центре возвышалось ложе, украшенное вечно живыми лицами стяжателей бессмертия. Мастер узнал в одном из них Борусу; тот смотрел на него спокойно, не так, как сразу после заключения в камень, когда глаза его в панике бегали по сторонам, умоляя о свободе. При виде этого умиротворенного лица тишина перестала мучить Мастера; наоборот, здесь она была к месту, чтобы не тревожить покоя обитателей.
Он медленно, шаг за шагом, ступал ближе, и всё сильнее ложе манило его. Быть, как Рассилон. Лечь туда, закрыть глаза, вечно жить и вечно спать, в бесконечной мудрости и бесконечном бездействии. Это будет хорошо. Мастер подошел к каменному ложу и положил обе руки на его прохладный край, который сейчас достигал его подбородка. Последней трудностью было взобраться наверх, но и с этим он справился, подтянувшись на руках и перекинув наверх сначала одно колено, а затем и всё тело. Мастер вспомнил, как лежал Рассилон: на спине, сложив руки на груди, и лег так же. Он смотрел в каменный потолок над собой, тонувший в темноте, и пытался вспомнить, о чем же он забыл, что же ещё он должен был сделать перед тем, как закрыть глаза и занять место Великого. С мыслями совладать было всё труднее, они путались и мешались, как перед сном, и на каменных сводах мелькали образы, ни одного из которых Мастер не мог распознать. Наконец ему показалось, что он вспомнил. Один из образов, смутное даже не очертание, а ощущение чьего-то присутствия выплыло из черноты, и Мастер, внезапно успокоенный, закрыл глаза.
Не стало ничего, и в пустоте и невесомости чьи-то губы коснулись его лба, и новый, но в каждом преображении узнаваемый голос произнес: «Здравствуй, Мастер».
Глава 1
читать дальше- Доктор, что ты делаешь?
Эми спустилась в отсек под консольной комнатой Тардис и остановилась, облокотившись о перила. Доктор в круглых защитных очках покачивался в подвесном сиденье меж переплетенья проводов и насвистывал себе под нос.
- Перенаправляю потоки атронной энергии через дополнительные консольные комнаты, заархивированные Тардис. Их должно было остаться двадцать девять, включая будущие.
- Как можно сохранить то, чего ещё не было?
- О, моя старушка может и не такое! Красавица, - вполголоса ласково произнес Доктор. – Всегда знает, куда мне нужно, что мне нужно…
- И что будет, - перебила его Эми, - если ты перенаправишь – в общем, сделаешь то, чем ты там занимаешься?
- Не знаю! – Доктор соединил два кабеля и вскочил с сиденья. – Но определенно что-то интересное!
Он взбежал наверх и стал возиться у консоли, бормоча себе под нос:
- Так, энергетическая паутина распределена, узловые моменты заданы… Готовы?
Рори появился на ступенях, вытирая мокрую голову полотенцем:
- Что он опять затеял?.. – обратился он к Эми. В это мгновение Доктор дернул рычаг, крикнул «Держитесь!», Рори выронил полотенце, и они с Эми повалились на перила. Тардис трясло, свет погас и только в центральной колонне то разгорался, то исчезал мерцающий зеленоватый отблеск.
- Доктор, что происходит? – Эми перекрикивала предупреждающий вой сирен.
- Почта! – воскликнул Доктор.
- Что?
- Почта! – Доктор держался за рычаги на консоли, его мотало туда-сюда, но в голосе у него было радостное ожидание. – Держитесь крепче, я снимаю защитное поле!
Тардис натужно загудела на низких и высоких нотах, вибрация сотрясала тела спутников. Перед Доктором стало разгораться золотистое свечение. Искры плясали в воздухе, снова таяли, и Доктор не мигая смотрел на них.
- Давай же, давай! – он протянул руку в сияющий ореол, и вдруг всё прекратилось. Тьма упал и наступила тишина, а затем, как ни в чем не бывало, включилось обычное освещение консольной комнаты. В воздухе, в полутора метрах от пола, парило человеческое тело. Руки у человека были сложены на груди, глаза закрыты. Он был полностью обнажен, и от его кожи исходило остаточное молочно-белое сияние. Затем оно медленно погасло.
Рори отцепился от перил и помог Эми подняться. Они оба уставились на небывалое явление.
- Доктор, - почему-то шепотом позвал Рори. – Кто это?
Доктор неподвижно смотрел на человека.
- Я знал, что ты вернешься, - тихо произнес он. И вдруг воскликнул: - Я знал, что ты вернешься! Ты хитрый, хитрый, наглый… хитрец! Ты не мог не вернуться!
Он взмахнул руками над человеком и нерешительно потряс его за плечи. Тело едва заметно переменило положение – и с грохотом свалилось на пол.
- Упс. – Доктор опустился на колени и снова потряс его: - Ты меня слышишь? Ты здесь? – Он приподнял русый затылок человека: - Прости, я не нарочно. Надеюсь, мне это не зачтется?
Эми приблизилась и склонилась над человеком.
- Он голый, - Рори попытался заслонить ей обзор, но она только отмахнулась.
- Ты его знаешь, Доктор? Он живой?
Доктор приложил ухо к его груди, несколько секунд прислушивался, а затем с облегчением объявил: - Да. – Он снова заговорил с человеком: - Как у тебя это получается? Ты во второй раз обхитрил временную ловушку. Она не настолько непроницаема, в конце концов? Приходи в себя, - он аккуратно похлопал человека по щеке. – Ясно! – Доктор вскинул взгляд на Эми и Рори. – Принесите мне из медотсека носилки и… и… - он почесал лоб, - …и аптечку.
Рори кивнул и с решительным видом «я – медбрат» поспешил выполнять указание. Эми не столь охотно последовала за ним.
Доктор склонился над Мастером:
- Ты же не можешь умереть у меня сейчас? Нет, это было повторение, это скучно, снова умереть у меня на руках. Ты должен был сделать что-то совершенно потрясающее, чтобы выбраться с Галлифрея, жалко тратить столько усилий на красивую смерть. – Он погладил его по щеке. – Ты должен хотя бы высказать мне всё, что ты обо мне думаешь. Ты точно без сознания? – Доктор заглянул ему в лицо и сказал торопливо: - Я рад тебя видеть.
Шаги Рори и Эми раздавались всё ближе. Доктор прижался губами к его лбу и прошептал:
- Здравствуй, Мастер.
*
Из темноты выплыло лицо. Оно имело новую форму, но в глазах было знакомое встревоженное выражение. За то, чтобы увидеть его, можно было простить всё. В чем именно провинился тот, кого надо было простить, попытался вспомнить Мастер, и не смог. Он был здесь, он беспокоился, и этого было достаточно.
- Доктор, - проговорил Мастер и невольно расплылся в улыбке. Губы на лице, склонившемся над ним, шевельнулись. Мастер вспомнил, что вместе с барабанами исчезли и остальные звуки. – Я тебя не слышу, - произнес он с улыбкой, старательно выговаривая слова.
Доктор сдвинул брови и стал смешным. Мастер рассмеялся. Новое лицо Доктора было молодым и имело странные, непривычные изгибы. Мастер поднял руку и провел пальцами по линии его бровей, по скуле, несоразмерному подбородку. Какой красивый. Мастер не помнил, в какой регенерации Доктор бы не был красивым. Благородные седины, породистые складки у рта, строгий профиль, легкомысленные кудри, тонко прорисованные черты, умение элегантно сочетать самые несочетающиеся цвета, джентльменские повадки, поэтическая бледность… Эта мысль была слишком длинной, чтобы проговаривать её вслух, но Мастер был уверен: Доктор знает и так. Он смотрел в серые глаза, и блаженство заливало его теплыми волнами.
*
- Кажется, ему больше не нужна медицинская помощь, - смущенно пробормотал Рори. Он всё порывался отвернуться, чтобы не быть невольным свидетелем разворачивавшейся сцены. Он стал копаться в аптечке, время от времени поднимая взгляд.
Вновь прибывший влюбленно пялился на Доктора и норовил повиснуть у него на шее. На увещевания Доктора он не реагировал.
- Мастер, ты слышишь меня? Ах да, ты сказал, что не слышишь. Что с тобой происходит? Да-да, всё хорошо. Тише, тише, спокойно.
Слегка безумная улыбка не сходила с его лица. Ситуация становилась ещё более неудобной оттого, что гость был обнажен.
- Его зовут «Мастер»? – уточнила Эми. – Значит, он тоже таймлорд? Доктор! – ей пришлось повысить голос, чтобы Доктор её услышал.
Доктор вздрогнул и отвлекся. Гость воспользовался этим и устроил свою голову у него на плече.
- Что? Ах да – да, он… Это Мастер, и обычно он себя так не ведет, - представил незнакомца Доктор.
- А как он ведет себя обычно?
- Угрожает, взрывает, похищает, коварствует – есть такое слово? – Доктор покосился на блаженствующего Мастера. Тот обнял его за шею и погладил по затылку.
- Ты уверен, что ты про него говоришь? – переспросил Рори. Доктор кивнул – не очень уверенно.
- Наверняка это последствия темпоральной бури! Скоро он придет в себя, и вы увидите… - Доктор обеспокоенно осекся. Он стал бережно отрывать от себя руки Мастера. – Лучше не говорите ему, чем он занимался, пока был не в себе. Так будет… безопаснее.
*
Доктор почему-то волновался всё больше. Мастер не понимал, что он говорит, но тревога передавалась и ему. Доктор пытался отделить его от себя, а Мастер тщетно убеждал его, что беспокоиться не о чем. Он брал его ладони с длинными узловатыми пальцами, гладил их и заглядывал в глаза. Он не хотел говорить, слова давались ему тяжело, но один раз он сложил их во фразу: «Теперь всё хорошо».
Доктор поджимал губы и оглядывался на двух других людей, стоявших рядом. Мастер лишь мельком заметил их, но разглядывать не стал, сразу отвернулся к Доктору, который был совсем-совсем близко.
Правила не изменились: в конце каждой главы я делаю голосовалку с вариантами дальнейшего развития событий, на голосование даю около суток, затем по его итогам пишу продолжение.
П.С. Как всегда, прошу не голосовать тех, кто не читает.
Автор: bbgon
Название: квест "Метафизика Мастера"
О ком: 11 Доктор/Мастер, Эми, Рори (возможно появление других каноничных персонажей)
О чем: после сражения с Рассилоном Мастер проваливается на Галлифрей и переживает там нечто странное, что сильно дает ему по мозгам.
Рейтинг: в основном, приключенчески-дженовый, но как пойдет)).
Пролог
читать дальшеБелый, горячий свет бил в глаза Мастеру, но не слепил и не жег, а только гнал вперед.
- Один-два-три-четыре! – выкрикнул он в последний раз, наступая, и искаженное яростью лицо Рассилона и его воздетая рука в перчатке вдруг исчезли, будто выключили экран перед Мастером, и он обнаружил себя в центре каменистой пустыни.
Ничего не было: ни повелителей времени, ни целительной арки винвоччи, ни Доктора. Мастер вихрем обернулся вокруг себя: пусто, и тихо, и никого.
- Рассило-он!!! – выкрикнул он в гневе, который продолжал хлестать из него – и так и остался с недопроизнесенным «о» на устах. – Доктор! – решился позвать он, и снова замер. Воздух вибрировал у него в груди и меж голосовых связок, но после не происходило ничего. Мастер прижал ладони к ушам и вновь отпустил. Тишина – не только извне обволокла она Мастера, но и изнутри; шум битвы и бесконечный грохот барабанов исчезли.
Он расхохотался.
- Мастер! Меня зовут Мастер! Я сделал это! Я свободен! – кричал и кричал он, повторяя одно и то же на разные лады, пока не понял вдруг, что бешеная радость сменилась отчаянной тоской, и он кричит только для того, чтобы прорвать пелену тишины. Он согнулся пополам, хватая ртом воздух и упершись руками в колени.
Местность по одну сторону от Мастера была ровной и покрытой мелкой галькой, а по другую – холмистой и постепенно повышалась к неприступным скалам у горизонта. Там же, у горизонта, на фоне серой скучной гряды возвышалась башня с четырьмя острыми зубцами. Два солнца: одно, мелкое и рыжее, ровно в зените, а другое, крупное и красное, ближе к скалам – заливали пейзаж ровным жгучим светом почти без теней. И почему-то именно по этому свету, а не по приметному силуэту башни и не по небесным светилам, Мастер узнал полдень на Галлифрее, в Мертвой зоне.
Горло горело от крика, и сердца колотились, подгоняемые нерастраченным адреналином после схватки, и Мастер бросился бежать к башне, которая могла быть только Гробницей Рассилона. Думал и подгонял обоснования к своим действиям он уже на ходу: если его вновь забросили сюда, то для того есть причина, и причиной может быть только Рассилон. Если так, то месть ещё не окончена, вперед, вперед! Уничтожить, отплатить за каждую секунду, за каждый мучительный удар барабанов у него в голове! За то, как в детстве он не мог уснуть, прислушиваясь к перестуку, и гадал, что это может быть: шаги ли где-то, звук ли неизвестной машины вдали или сон наяву. За то, как кровь начинала стучать у него в ушах, и в нервозном возбуждении от её зова он делал то, за что потом долгими часами выстаивал под дверью Теты, не в силах ни просить прощения, ни уйти. За то, что стук подгонял его и не давал толком думать, за то, что сознание застилала жажда действия, жажда немедленно получить всё или ничего – и он, как правило, получал ничего. За многие миллионы ударов, которые как капли, падающие на камень, точили его разум.
Мастер бежал вперед азартно и со злым задором замечал, что башня приближается даже быстрее, чем он рассчитывал. Его подошвы мелькали по гальке, затем по более крупному щебню, затем ему пришлось перескакивать с валуна на валун. Дыхание вырывалось из груди, но вместо свиста воздуха была всё та же мертвая тишина. Это сбивало с ритма, и Мастеру приходилось то и дело глядеть на свои ноги, чтобы дышать в такт с шагами, но как только он поднимал глаза на башню, всё повторялось. Он замедлял бег, потом вновь пытался восстановить прежний темп; тщетно.
Местность стала более трудной: вместо округлых валунов под ногами теперь были острые камни. Некоторые из них торчали вертикально, подобно воткнувшимся в землю боеголовкам, а между ними таились узкие и глубокие провалы. Несколько раз ступня Мастера чуть не проваливалась в эти расщелины, грозя застрять в них. Пришлось пойти медленнее.
Солнца не сдвинулись со своих позиций и обжигали лицо и раскаляли тело, одетое в черное. Мастер скинул с себя куртку – которая оказалась и не курткой вовсе, а черным пиджаком. Вместо потрепанных джинсов на нем были идеально подогнанные брюки, а на руках – черные кожаные перчатки. Мастер скинул и их, и с наслаждением встряхнул вспотевшие ладони. Превращения, произошедшие с одеждой, совсем не удивили его. Словно проверяя гипотезу, он провел руками по лицу и, обнаружив на нем усы и бороду, кивнул сам себе.
До башни Рассилона оставалось всего ничего: только преодолеть последний пояс валунов и подняться по естественным каменным ступеням. В душе у Мастера нарастало чувство триумфа. О, наверняка в конце пути его ждет приз! Очередная тайна Рассилона, способ выбраться из Временной ловушки, секрет бессмертия, силы и власти – не зря же его забросило в это проклятое место!
- Вот увидишь, я добьюсь своего! – обратился он к неизвестному и незримому собеседнику. И вновь будто забыл он об упавшей на него тишине, и вновь она с размаху напомнила о себе. Мастер кисло скривился, и радость скорой победы испарилась на раскаленных солнцем камнях, будто и не было её.
Идти стало труднее. Подъем, который издали казался пологим, на самом деле был настолько крутым, что Мастеру временами приходилось карабкаться по скале, цепляясь кончиками пальцев за выступы и ломая ногти. Труднее было ещё и потому, что платье на нем потяжелело и цеплялось за острые кромки камней и обвивало ноги. Мастер освободился от высокого парадного воротника, который они с Тетой называли ошейником и выпрямителем общественных взглядов (потому что он позволял смотреть только вперед), и с наслаждением сбросил его вниз.
От этого ненадолго стало легче, и остаток подъема Мастер преодолел довольно быстро. Перед ним открылось плато с серым основанием башни, в котором зиял полукруглый вход. Мастер вступил внутрь, и тут не только звуки, но и свет оставил его. Он протянул руки в стороны и концами пальцев коснулся шершавых стен коридора по обеим сторонам. Нащупывая дорогу перед собой одной ногой, он затем делал шаг. Часто под ногами попадались перекатывающиеся куски чего-то твердого и хрупкого. «Кости», - думал Мастер спокойно, когда круглое откатывалось в сторону, но когда он всё же наступал на него и ощущал под ногой, как крошится и ломается вещество, его пробирала краткая и мелкая дрожь, начинавшаяся между сердцами и распространявшаяся до пяток и макушки.
После жара, царившего снаружи, воздух внутри казался пропитанным влажным холодом. Мастер искал в себе запасы тепла, чтобы прекратить озноб, но само его тело будто становилось всё меньше и меньше и уже не могло справиться с надвигающимися волнами холода. Стена коридора внезапно исчезла из-под правой руки. Мастер вытянул её вперед, сначала почему-то не так, как следовало, если он хотел избежать столкновения с препятствием, то есть ладонью вперед, а так, будто искал в темноте и тишине, опутавших его, чужую руку. Через несколько шагов он осознал свою ошибку и исправился.
Он вышел из коридора на свет как-то вдруг, без постепенного перехода от тьмы к искусственному освещению зала. Он был в гробнице Рассилона – такой, какой он помнил её с прошлого посещения, только все предметы стали больше и выше, или, может быть, сам он стал меньше ростом.
В центре возвышалось ложе, украшенное вечно живыми лицами стяжателей бессмертия. Мастер узнал в одном из них Борусу; тот смотрел на него спокойно, не так, как сразу после заключения в камень, когда глаза его в панике бегали по сторонам, умоляя о свободе. При виде этого умиротворенного лица тишина перестала мучить Мастера; наоборот, здесь она была к месту, чтобы не тревожить покоя обитателей.
Он медленно, шаг за шагом, ступал ближе, и всё сильнее ложе манило его. Быть, как Рассилон. Лечь туда, закрыть глаза, вечно жить и вечно спать, в бесконечной мудрости и бесконечном бездействии. Это будет хорошо. Мастер подошел к каменному ложу и положил обе руки на его прохладный край, который сейчас достигал его подбородка. Последней трудностью было взобраться наверх, но и с этим он справился, подтянувшись на руках и перекинув наверх сначала одно колено, а затем и всё тело. Мастер вспомнил, как лежал Рассилон: на спине, сложив руки на груди, и лег так же. Он смотрел в каменный потолок над собой, тонувший в темноте, и пытался вспомнить, о чем же он забыл, что же ещё он должен был сделать перед тем, как закрыть глаза и занять место Великого. С мыслями совладать было всё труднее, они путались и мешались, как перед сном, и на каменных сводах мелькали образы, ни одного из которых Мастер не мог распознать. Наконец ему показалось, что он вспомнил. Один из образов, смутное даже не очертание, а ощущение чьего-то присутствия выплыло из черноты, и Мастер, внезапно успокоенный, закрыл глаза.
Не стало ничего, и в пустоте и невесомости чьи-то губы коснулись его лба, и новый, но в каждом преображении узнаваемый голос произнес: «Здравствуй, Мастер».
Глава 1
читать дальше- Доктор, что ты делаешь?
Эми спустилась в отсек под консольной комнатой Тардис и остановилась, облокотившись о перила. Доктор в круглых защитных очках покачивался в подвесном сиденье меж переплетенья проводов и насвистывал себе под нос.
- Перенаправляю потоки атронной энергии через дополнительные консольные комнаты, заархивированные Тардис. Их должно было остаться двадцать девять, включая будущие.
- Как можно сохранить то, чего ещё не было?
- О, моя старушка может и не такое! Красавица, - вполголоса ласково произнес Доктор. – Всегда знает, куда мне нужно, что мне нужно…
- И что будет, - перебила его Эми, - если ты перенаправишь – в общем, сделаешь то, чем ты там занимаешься?
- Не знаю! – Доктор соединил два кабеля и вскочил с сиденья. – Но определенно что-то интересное!
Он взбежал наверх и стал возиться у консоли, бормоча себе под нос:
- Так, энергетическая паутина распределена, узловые моменты заданы… Готовы?
Рори появился на ступенях, вытирая мокрую голову полотенцем:
- Что он опять затеял?.. – обратился он к Эми. В это мгновение Доктор дернул рычаг, крикнул «Держитесь!», Рори выронил полотенце, и они с Эми повалились на перила. Тардис трясло, свет погас и только в центральной колонне то разгорался, то исчезал мерцающий зеленоватый отблеск.
- Доктор, что происходит? – Эми перекрикивала предупреждающий вой сирен.
- Почта! – воскликнул Доктор.
- Что?
- Почта! – Доктор держался за рычаги на консоли, его мотало туда-сюда, но в голосе у него было радостное ожидание. – Держитесь крепче, я снимаю защитное поле!
Тардис натужно загудела на низких и высоких нотах, вибрация сотрясала тела спутников. Перед Доктором стало разгораться золотистое свечение. Искры плясали в воздухе, снова таяли, и Доктор не мигая смотрел на них.
- Давай же, давай! – он протянул руку в сияющий ореол, и вдруг всё прекратилось. Тьма упал и наступила тишина, а затем, как ни в чем не бывало, включилось обычное освещение консольной комнаты. В воздухе, в полутора метрах от пола, парило человеческое тело. Руки у человека были сложены на груди, глаза закрыты. Он был полностью обнажен, и от его кожи исходило остаточное молочно-белое сияние. Затем оно медленно погасло.
Рори отцепился от перил и помог Эми подняться. Они оба уставились на небывалое явление.
- Доктор, - почему-то шепотом позвал Рори. – Кто это?
Доктор неподвижно смотрел на человека.
- Я знал, что ты вернешься, - тихо произнес он. И вдруг воскликнул: - Я знал, что ты вернешься! Ты хитрый, хитрый, наглый… хитрец! Ты не мог не вернуться!
Он взмахнул руками над человеком и нерешительно потряс его за плечи. Тело едва заметно переменило положение – и с грохотом свалилось на пол.
- Упс. – Доктор опустился на колени и снова потряс его: - Ты меня слышишь? Ты здесь? – Он приподнял русый затылок человека: - Прости, я не нарочно. Надеюсь, мне это не зачтется?
Эми приблизилась и склонилась над человеком.
- Он голый, - Рори попытался заслонить ей обзор, но она только отмахнулась.
- Ты его знаешь, Доктор? Он живой?
Доктор приложил ухо к его груди, несколько секунд прислушивался, а затем с облегчением объявил: - Да. – Он снова заговорил с человеком: - Как у тебя это получается? Ты во второй раз обхитрил временную ловушку. Она не настолько непроницаема, в конце концов? Приходи в себя, - он аккуратно похлопал человека по щеке. – Ясно! – Доктор вскинул взгляд на Эми и Рори. – Принесите мне из медотсека носилки и… и… - он почесал лоб, - …и аптечку.
Рори кивнул и с решительным видом «я – медбрат» поспешил выполнять указание. Эми не столь охотно последовала за ним.
Доктор склонился над Мастером:
- Ты же не можешь умереть у меня сейчас? Нет, это было повторение, это скучно, снова умереть у меня на руках. Ты должен был сделать что-то совершенно потрясающее, чтобы выбраться с Галлифрея, жалко тратить столько усилий на красивую смерть. – Он погладил его по щеке. – Ты должен хотя бы высказать мне всё, что ты обо мне думаешь. Ты точно без сознания? – Доктор заглянул ему в лицо и сказал торопливо: - Я рад тебя видеть.
Шаги Рори и Эми раздавались всё ближе. Доктор прижался губами к его лбу и прошептал:
- Здравствуй, Мастер.
*
Из темноты выплыло лицо. Оно имело новую форму, но в глазах было знакомое встревоженное выражение. За то, чтобы увидеть его, можно было простить всё. В чем именно провинился тот, кого надо было простить, попытался вспомнить Мастер, и не смог. Он был здесь, он беспокоился, и этого было достаточно.
- Доктор, - проговорил Мастер и невольно расплылся в улыбке. Губы на лице, склонившемся над ним, шевельнулись. Мастер вспомнил, что вместе с барабанами исчезли и остальные звуки. – Я тебя не слышу, - произнес он с улыбкой, старательно выговаривая слова.
Доктор сдвинул брови и стал смешным. Мастер рассмеялся. Новое лицо Доктора было молодым и имело странные, непривычные изгибы. Мастер поднял руку и провел пальцами по линии его бровей, по скуле, несоразмерному подбородку. Какой красивый. Мастер не помнил, в какой регенерации Доктор бы не был красивым. Благородные седины, породистые складки у рта, строгий профиль, легкомысленные кудри, тонко прорисованные черты, умение элегантно сочетать самые несочетающиеся цвета, джентльменские повадки, поэтическая бледность… Эта мысль была слишком длинной, чтобы проговаривать её вслух, но Мастер был уверен: Доктор знает и так. Он смотрел в серые глаза, и блаженство заливало его теплыми волнами.
*
- Кажется, ему больше не нужна медицинская помощь, - смущенно пробормотал Рори. Он всё порывался отвернуться, чтобы не быть невольным свидетелем разворачивавшейся сцены. Он стал копаться в аптечке, время от времени поднимая взгляд.
Вновь прибывший влюбленно пялился на Доктора и норовил повиснуть у него на шее. На увещевания Доктора он не реагировал.
- Мастер, ты слышишь меня? Ах да, ты сказал, что не слышишь. Что с тобой происходит? Да-да, всё хорошо. Тише, тише, спокойно.
Слегка безумная улыбка не сходила с его лица. Ситуация становилась ещё более неудобной оттого, что гость был обнажен.
- Его зовут «Мастер»? – уточнила Эми. – Значит, он тоже таймлорд? Доктор! – ей пришлось повысить голос, чтобы Доктор её услышал.
Доктор вздрогнул и отвлекся. Гость воспользовался этим и устроил свою голову у него на плече.
- Что? Ах да – да, он… Это Мастер, и обычно он себя так не ведет, - представил незнакомца Доктор.
- А как он ведет себя обычно?
- Угрожает, взрывает, похищает, коварствует – есть такое слово? – Доктор покосился на блаженствующего Мастера. Тот обнял его за шею и погладил по затылку.
- Ты уверен, что ты про него говоришь? – переспросил Рори. Доктор кивнул – не очень уверенно.
- Наверняка это последствия темпоральной бури! Скоро он придет в себя, и вы увидите… - Доктор обеспокоенно осекся. Он стал бережно отрывать от себя руки Мастера. – Лучше не говорите ему, чем он занимался, пока был не в себе. Так будет… безопаснее.
*
Доктор почему-то волновался всё больше. Мастер не понимал, что он говорит, но тревога передавалась и ему. Доктор пытался отделить его от себя, а Мастер тщетно убеждал его, что беспокоиться не о чем. Он брал его ладони с длинными узловатыми пальцами, гладил их и заглядывал в глаза. Он не хотел говорить, слова давались ему тяжело, но один раз он сложил их во фразу: «Теперь всё хорошо».
Доктор поджимал губы и оглядывался на двух других людей, стоявших рядом. Мастер лишь мельком заметил их, но разглядывать не стал, сразу отвернулся к Доктору, который был совсем-совсем близко.
Вопрос: Что дальше?
| 1. Мастера надо накормить, напоить и спать уложить – авось придет в себя. | 9 | (25%) | |
| 2. Мастера надо исследовать по всей науке: его состояние – признак надвигающейся НЁХ. | 15 | (41.67%) | |
| 3. С Мастером надо попытаться поговорить: пусть расскажет, что с ним произошло. | 12 | (33.33%) | |
| Всего: | 36 | ||
@темы: Моё, Сериалы - Doctor Who, John Simm/The Master, Высокие, высокие агрессорско-виктимские отношения!, Проект "Квест", Слэш, Фанфики
-
-
24.08.2011 в 16:11-
-
24.08.2011 в 16:16-
-
24.08.2011 в 19:25"Упс" меня умилило
-
-
24.08.2011 в 22:23-
-
25.08.2011 в 01:39чисто розовые слоники скачут
думаю, результат опроса ясен, так что завтра будет)
Татиана ака Тэн
эх, Мастер не может без крайностей: то убить, то залюбить до смерти))
Alex J.D. Black
вэлкам))
Мэлис Крэш
спасибо!
-
-
25.08.2011 в 01:41-
-
25.08.2011 в 01:50кстати, по московскому-то времени завтра уже наступило...)
-
-
25.08.2011 в 01:52-
-
25.08.2011 в 01:57тогда усё готово))
-
-
25.08.2011 в 13:14И, главное, что бы ни делал, итог все равно один получается. ))