We're all just stories in the end.
Вот я и созрела для деанона. Чтоб не мелочиться, начнем прямо с макси)). Над этой работой я страдала где-то с апреля: у меня была идея и основной сюжет, но я всё никак не могла определиться со стилем, формой и длиной. Несколько раз переписывала начало в разных вариантах, пока не начал грозить Дед Лайн не остановилась на текущем.
Этот текст я послала на РСИЯ, но в шорт-лист он не прошел, зато прошел "Клуб самоубийц" с ЗФБ (в другой номинации), что меня очень удивило, потому что "Семейка Гомес" мне нравится намного больше)). Вообще странная вещь реакция читателей. На АО3 больше всего кудос собрал недавно перетащенный туда старинный фик по Стар Треку, к которому я не испытываю особых чувств. Но так как читательское голосование на РСИЯ еще идет, то вдруг кому-то зайдет. (Да, вот так корыстно я решила его продеанонить.)))
А ещё к этому фику Carcaneloce нарисовала две чудесные иллюстрации, которые лежат тут. Я была в восторге.
И ещё одна иллюстрация её же авторства послужила основой одного из диалогов в тексте))).
Этот текст я послала на РСИЯ, но в шорт-лист он не прошел, зато прошел "Клуб самоубийц" с ЗФБ (в другой номинации), что меня очень удивило, потому что "Семейка Гомес" мне нравится намного больше)). Вообще странная вещь реакция читателей. На АО3 больше всего кудос собрал недавно перетащенный туда старинный фик по Стар Треку, к которому я не испытываю особых чувств. Но так как читательское голосование на РСИЯ еще идет, то вдруг кому-то зайдет. (Да, вот так корыстно я решила его продеанонить.)))
А ещё к этому фику Carcaneloce нарисовала две чудесные иллюстрации, которые лежат тут. Я была в восторге.
И ещё одна иллюстрация её же авторства послужила основой одного из диалогов в тексте))). 22.08.2015 в 17:45
Пишет fandom Whoniverse 2015:fandom Whoniverse 2015: level 2 - макси часть 3
Название: Семейка Гомес
Автор: bbgon
Бета: Ярк
Размер: макси, 15545 слов
Пейринг/Персонажи: Джон Смит, миссис Гомес (Мисси), мистер Гомес, Гарри, Ривер, Клара Освальд
Категория: джен с элементами гета
Жанр: мистический детектив, юмор, хоррор
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: Автор вдохновлялся фильмами и сериалом "Семейка Аддамс", фиком Моффата с пейрингом Дельгадо!Мастер/Мисси и этим артом. АУ, в котором Мисси (миссис Гомес), Дельгадо!Мастер (мистер Гомес) и маленькие Гарри Саксон (Гарри Гомес) и Ривер Сонг (Ривер Гомес) живут дружной семейкой.
Краткое содержание: В городе N. таинственным образом исчезают люди. Среди них - Клара Освальд. Джон Смит пытается разобраться, как с этим связана загадочная семейка Гомес.
Примечание: музыка, упоминаемая в тексте и отмеченная символом *, включена в плейлист в примечаниях. Остальные треки включены для настроения.
Иллюстрации: "Любимая шляпка миссис Гомес"
"Мой дорогой Джон"
Для голосования: #. fandom Whoniverse 2015 - "Семейка Гомес"
Весеннее солнце* освещало улочку на окраине провинциального города N. Оно заливало лучами высокие кирпичные заборы по обеим её сторонам, превращая их из глухих мизантропических оград в стены волшебного рыцарского замка, трещины и щербины которых сплетались в загадочный узор. Правда, вряд ли кто-то решился бы оклеить стену старинного замка десятками и сотнями афиш, напечатанных на дешёвой тонкой бумаге: «Сегодня! Сейчас! Открытие парка аттракционов!» Афиши трепало на ветру, кое-где клей не выдерживал, и особенно сильный порыв бросал разноцветную бумагу под ноги пёстрой толпе. Дети бежали вперёд и тянули за собой неповоротливых взрослых: «Скорее же, скорее! Только сегодня, только сейчас! Если мы опоздаем к открытию, всю сахарную вату съедят без нас, и кто-то другой первее прокатится на гигантской карусели!» И взрослые тоже смеялись и старались поспевать за своими детьми — туда, за окраину городка, где огромный транспарант «Добро пожаловать!», украшенный воздушными шарами и бумажными гирляндами, обещал маленькое приключение для больших людей и большое приключение — для маленьких.
Перед одной из афиш остановились аккуратные туфельки с перемычкой; выше этих туфелек была клетчатая юбочка в складку, ещё выше — строгая белая блузка с чёрным кардиганом, а над ними — круглощёкое юное лицо миловидной девушки, но не настолько юное, чтобы его обладательница нуждалась в сопровождении родителей. Девушка была похожа на начинающую учительницу, которая и сама ещё толком не поверила, что уже не принадлежит к числу учениц, а имеет право на место во главе класса, по ту сторону учительского стола. Пока она внимательно читала афишу, её лицо озарялось предвкушением, а на щеках появились хорошенькие ямочки. Широко распахнутыми глазами она посмотрела вслед гудящей толпе.
Какой-то мальчик в спешке споткнулся о её туфельки, но девушка поймала его, удержав от падения на брусчатку, и тем самым спасла от разбитых коленок, порванных штанов, маминого огорчения и неизбежных слёз.
— Осторожнее, малыш, ты же не хочешь опоздать к открытию ярмарки?
Мальчик помотал головой.
— Как тебя зовут?
— Маркус, — пробормотал он и испуганно прижался к маминой ноге. Девушка улыбнулась, показав ровные белые зубы.
— Ну, беги. Обещаю, на ярмарке будет весело.
Мальчик потрусил за мамой, не оглядываясь и не отпуская её руку. Девушка зашагала вслед толпе, которая вскоре вывела её из узкого просвета между кирпичными заборами на просторное поле, занятое сейчас ярмарочными шатрами. Ветер доносил с их стороны весёлые звуки шарманки*. Девушка всей грудью жадно вдохнула весенний воздух, наполненный ароматом жареного миндаля, сахара и взволнованными детскими криками.
Но, постояв на окраине несколько секунд, она свернула не вправо, к ярмарке, а влево. Там, вдалеке, возвышался неприветливый тёмный особняк. Казалось, даже солнечные лучи избегают касаться его стен. Многочисленные кривые башенки, сложенные из почерневшего от времени камня, вырастали из его массивного тела. Все окна дома были занавешены и слепы к царившей напротив суете. Особняк окружала массивная решётчатая изгородь.
Что могла искать милая юная девушка в подобном месте? Но она храбро поднялась по каменным ступеням на крыльцо и ударила в дверь тяжёлым дверным молотком в виде кошачьей головы. Дверь тут же распахнулась.
— Здравствуйте, я по объявлению насчёт няни…
— Конечно, дорогая, мы давно вас ждём, — прошелестело изнутри. Изящная женская рука с красными ногтями втянула её внутрь — и дверь наглухо захлопнулась за Кларой Освальд.
* * *
Серые тучи нагоняли мглу на город N. Отсыревшие от осенней мороси кирпичные заборы по обеим сторонам узкой улочки нависали крепостными валами, отгораживая жильцов от опасностей потустороннего — по ту сторону забора — мира. На улице в этот ранний час не было ни души, только ветер гонял по брусчатке бумагу. Наконец, он прибил лист к чьим-то потрёпанным ботинкам и откатился прочь. Мужчина, которому принадлежали ботинки, нагнулся за мокрым листом бумаги, поднял его и отряхнул от капель. Его лицо было таким же потрёпанным, как его ботинки, уставшим и мрачным. Зато костюм выглядел так, будто его достали из дорожного саквояжа бродячего фокусника, вытряхнули из карманов нафталин и надели впервые за долгое время по особому случаю. Сам саквояж присутствовал тут же. Он явно был дорог своему хозяину, потому что тот, не выпуская его ни на секунду из правой руки, попытался развернуть поднятую с земли бумагу свободной левой. Ветер снова налетел, мешая ему изо всех сил, но мужчина всё не решался поставить саквояж на землю. Какое-то время он боролся, пока не одержал победу над ветром и тот не позволил ему прочесть объявление: «Пропала без вести…». Мужчина несколько мгновений смотрел на чёрно-белую фотографию круглолицей смеющейся Клары Освальд, напечатанную под текстом. Затем он выпустил лист из рук, и ветер унёс его вдоль по улице, предвкушая забаву. Развлечений у ветра было много: убегающие вдаль заборы были оклеены непрекращающейся вереницей объявлений: «Пропал без вести…», «Пропала без вести…». Лица на них повторялись, как узор на обоях: трое мужчин, три женщины, разных возрастов, с разным цветом кожи — всего шестеро, слишком много, чтобы маленький городок N. мог продолжать спать спокойно.
Мужчина продолжил свой путь. Улочка вывела его на окраину, но на этот раз его не встретили ни скрип шарманки, ни счастливые детские голоса. Надпись над входом всё ещё приветствовала: «Добро пожаловать!», ярмарочные шатры всё ещё пестрели посреди поля, но они стояли пустые и молчаливые. Мужчина окинул их коротким взглядом, но видно было, что интересуют его не они. Он свернул влево и зашагал к неприветливому особняку.
Подъездную дорогу развезло от осенних дождей, так что у него было достаточно времени, чтобы присмотреться к необычному сооружению, пока он пробирался к нему по грязи. Грязь на подъездной дороге была какая-то особенно липкая, она присасывалась к его подошвам и отпускала неохотно, с жадным чмоканьем. Деревья по обеим сторонам дороги стояли голые, высохшие, и не похоже было, что причина во времени года. Особняк выплывал из пелены дождя постепенно. То вдруг одна башенка кокетливо выглядывала из-за паучьей сети ветвей, то другая выпрыгивала на гостя, пытаясь напугать его зашторенными слепыми окнами. Но у человека с саквояжем явно была цель, отвратить от которой его было непросто.
Он поднялся на крыльцо и поискал, чем подать сигнал о своём прибытии. Дверной молоток в виде кошачьей головы, бывший здесь в прошлый раз, исчез. Зато по правую сторону от двери появилось отполированное углубление в виде человеческой ладони. Гость пожал плечами и вложил в углубление руку. Звон погребального колокола разнёсся по дому. За мутным стеклом первого этажа качнулась штора. В ту же секунду металлическая пластина над углублением захлопнулась, и рука гостя оказалась поймана в капкан. Он подёргал её, но понял, что освободиться не получится. Тогда он склонился к капкану и принялся изучать его в поисках механизма, приводившего его в движение.
За этим занятием он не заметил, как входная дверь приотворилась. Наружу высунулся белобрысый мальчуган лет восьми в не по возрасту строгом чёрном костюме с галстуком. Несколько секунд он внимательно разглядывал гостя, а потом, нахмурившись, спросил:
— Ты почему не орёшь?
Гость вздрогнул и лишь сейчас заметил мальчика.
— Реагирует на электрический импульс, который возникает при прикосновении, правда? — спросил он. Мальчик скривил губы, недовольный тем, что его шутку разгадали столь быстро. Потом он сделал шаг назад, в дом, и пронзительно завопил:
— Мама-а-а! Мне скучно!
Он поднял перед собой большой самодельный пульт и, повернувшись к гостю, ударил по красной кнопке. Капкан с разочарованным лязгом раскрылся.
— А ты что стоишь? — рявкнул на гостя мальчуган и топнул ногой. — Беги, глупец, беги! Тебе тут делать нечего!
Но что бы ни решил сделать человек, получив это предупреждение, исполнять это было поздно. Послышался торопливый стук каблуков, и на пороге возникла остролицая брюнетка, затянутая в строгий лиловый жакет и юбку. Несмотря на пуританский фасон, наряд не скрывал её точёной фигуры.
— Гарри! — воскликнула она с упрёком. Она взяла сына за плечи и развернула к себе. Тот потупился. — Ты опять экспериментируешь на чужих людях? Сколько раз я тебе объясняла: сначала нужно узнать человека получше, только тогда ты сможешь найти к нему индивидуальный подход. Эксперименты вслепую не так интересны. Ну, беги!
Она хлопнула сына по спине, и он, бросив последний испепеляющий взгляд на пришельца, исчез в глубине дома. Хозяйка повернулась к гостю и одарила его извиняющейся улыбкой.
— Дети! У нас их двое. Иногда с ними столько забот! А вы, должно быть, наш новый дворецкий.
Она отступила в сторону и жестом пригласила его в дом. Мужчина опешил, поскольку не ожидал столь быстрого развития событий. Он принялся рыться в карманах, не выпуская, впрочем, саквояжа из рук. Наконец ему удалось извлечь левой рукой из правого бокового кармана пиджака сложенный газетный лист. Он протянул его хозяйке дома.
— Я по объявлению.
Его бумаги хозяйку не заинтересовали. С улыбкой она шагнула ему навстречу и взяла за руку; газетная вырезка выпала из неё и была унесена порывом ветра.
— Меня зовут миссис Гомес. Для вас — просто Мисси.
— Джон Смит, — с трудом проговорил гость, глядя в её прозрачные, как ледник в горах, голубые глаза. Миссис Гомес горячо пожала его ладонь.
— Джон! Добро пожаловать, Джон. Мы все так рады, что вы наконец-то пришли!
* * *
Гарри сидел на корточках и сквозь перила второго этажа смотрел вниз. Мама вместе с новым дворецким Джоном Смитом пересекала просторный холл первого этажа. На мозаичном чёрно-белом полу их силуэты казались живыми шахматными фигурами. Проходя мимо лестницы, Джон Смит взглянул наверх и встретился глазами с Гарри. Тот ответил неотрывным взглядом, от которого человек вскоре отвернулся.
— Я познакомлю вас с мужем, — сказала миссис Гомес. Она открыла тяжёлую деревянную дверь в гостиную и провела Джона Смита внутрь.
Гарри взял в руки лежавший рядом пульт управления и взглянул на массивную люстру, которая сейчас тёмным осиным гнездом, сплетённым из металла и хрусталя, висела над холлом. Её конец украшал чёрный матовый шар. Гарри шевельнул пальцем, и шар сорвался с места, на мгновение ухнул вниз, а затем, повинуясь приказу, воспарил и бесшумно последовал в гостиную за новым дворецким, поблёскивая глазком видеокамеры.
* * *
Мужские руки с изящными длинными пальцами летали по клавишам рояля. Мощные аккорды «В пещере горного короля» Грига* разносились под высокими каменными сводами гостиной, которая и сама напоминала пещеру, но уютную и благоустроенную. Ритм музыки ускорялся, всё быстрее летали пальцы. Вот она достигла крещендо, грянул оркестр: «Та-да-да-да-да-да-дам, да-да-дам, да-да-дам!» Хор вторил ему: «Slagt ham! Kristenmands søn har dåret Dovregubbens veneste mø! Slagt ham! Убей его! Убей его!» Руки оторвались от клавиш и принялись увлечённо дирижировать хором. «Slagt ham! Slagt ham!» Хозяин дома с острой чёрной бородкой от наслаждения прикрыл глаза, напевая вслед за хором: «Убей его!», пока клавиши рояля нажимались без его участия. Он вскочил, захваченный музыкой, представляя себя хозяином оркестра горных троллей.
Его жена с улыбкой умиления остановилась на пороге: её супруг умел увлекаться, иногда даже чересчур.
— Дорогой! — позвала она.
Мистер Гомес взмахом руки приглушил музыку и повернулся к вошедшим. Его лицо было собранно и даже сурово, что свидетельствовало о том, что он был смущён внезапным вторжением. При виде незнакомца он одёрнул чёрный сюртук и вопросительно кашлянул, обращаясь к жене. Та нежно взяла его под руку.
— Позволь тебе представить, дорогой: Джон Смит, наш новый дворецкий.
— О-о, — протянул мистер Гомес, включаясь в роль снисходительного хозяина, от которого требуется одобрить новую прислугу. — Добро пожаловать, мистер Смит. — Он протянул Джону руку. — Надеюсь, вы пробудете у нас дольше, чем... — Миссис Гомес ткнула его в бок, он кашлянул и осёкся, что не могло не укрыться от внимания Джона. — ...как можно дольше. Так сложно найти хорошего дворецкого!
— Что случилось с предыдущими? — вежливо осведомился Джон. Мистер и миссис Гомес переглянулись. — Если они вас чем-то не устроили, я хотел бы знать заранее, чтобы избежать подобных ошибок, — продолжил Джон как ни в чём не бывало.
Это объяснение, по всей видимости, удовлетворило хозяев. Миссис Гомес взяла Джона под руку и прильнула к нему почти с той же нежностью, что и к супругу.
— Вам не о чем беспокоиться, мой дорогой Джон.
Финальные аккорды Грига взметнулись в громоподобном «Убей его!» и оборвались.
* * *
Миссис Гомес взяла на себя обязанность провести Джона по дому и показать ему многочисленные комнаты и чуланы.
— Гарри — очень изобретательный ребёнок! Настоящий гений! — с материнской гордостью сообщила она Джону, потому что тот только что споткнулся о капкан, который попытался испепелить его ногу электрическим разрядом.
— О да, — он только покивал в ответ миссис Гомес: сомневаться в изощрённом уме Гарри не приходилось.
В это время в детской маленький гений сидел на полу среди разложенных инструментов, мотков проволоки, микросхем и железок неопределённого происхождения: родители не жалели сил, чтобы снабжать его всем необходимым для разностороннего развития. Перед Гарри возвышался чёрно-белый ламповый телевизор, к которому тянулись спутанные кабели. В руках он держал пульт управления и внимательно наблюдал за маленькими зернистыми фигурками своей матери и Джона Смита на экране.
Миссис Гомес с Джоном спустились в подвал. Миссис Гомес подвела его к двери, похожей на тюремную, с забранным решёткой смотровым окошком.
— Ну вот и всё, Джон, — сказала она. У Джона по спине побежали мурашки.
— Всё? — переспросил он. Алые губы миссис Гомес раздвинулись в улыбке. Джон прежде и не замечал, какие острые у неё зубки.
— Обход закончен. А это ваша комната! — она толкнула дверь, и та со скрипом распахнулась. — Можете оставить здесь ваши вещи.
Джон осторожно заглянул внутрь. Сама комната тоже поразительно напомнила ему тюремную камеру. Свет падал в маленькую прямоугольную комнатку лишь через зарешёченное окошко под потолком. Из мебели в ней были узкая походная кровать и простой письменный стол со стулом. На столе стояла оплывшая свеча.
Джон медлил у порога, и миссис Гомес встревоженно сложила руки у груди:
— Вам не нравится? Вам не нравится, — ответила она сама себе с возрастающим беспокойством и тут же взяла Джона за плечи, заглядывая ему в глаза: — Не уходите, Джон. Вы нам нужны.
Джон смутился и от этого замер, пригвождённый к месту взглядом миссис Гомес, как выскочивший на дорогу олень замирает в свете фар. В детской Гарри встал на колени перед экраном, поглощённый происходящим. В гостиной ничего не подозревающий мистер Гомес продолжал свои музыкальные экзерсисы.
Рука миссис Гомес пауком перебежала с плеча Джона на его шею, а оттуда — на его вспыхнувшую щёку.
— Спасибо, всё чудесно! — выпалил он. — Очень... очень уютная комната.
— Ну вот и отлично! — миссис Гомес расслабилась, радушно заулыбалась. В подвале даже как будто стало больше воздуха и света. — Устраивайтесь, мой дорогой Джон. — Она потрепала его по щеке и ушла.
В детской Гарри прильнул к экрану, пытаясь разобраться в произошедшем. Он направил было свою летающую видеокамеру вслед за Джоном в его спальню, но дверь со скрипом захлопнулась прямо перед её блестящим глазком. Камере ничего не оставалось, кроме как устроиться перед зарешёченным окошком и продолжить наблюдение.
* * *
Джон остался один в своей камере — он мысленно оговорился и даже не заметил этого. В подвале царила полная тишина, никаких звуков не доносилось снаружи сквозь толстые каменные стены. Даже не на тюрьму, а на склеп было похоже его новое пристанище. В таком месте можно спрятать что угодно — и кого угодно — и никто никогда не найдёт, не услышит криков о помощи, а даже если услышит, то вряд ли проникнет сквозь неприступную мощь стен.
Он поставил саквояж на кровать, застеленную грубым шерстяным одеялом, отпер и достал из него спички. За зарешёченным окошком чёрный шар видеокамеры подпрыгнул, пытаясь заглянуть через его плечо внутрь саквояжа, но тщетно. Джон вновь защёлкнул замок, а Гарри перед экраном от разочарования стукнул кулаком по полу. Джон зажёг свечу и огляделся. Комната молчала, не предлагая ему никаких новых наблюдений и открытий. Да, это всё, словно говорила она: спартанская обстановка и голые стены.
Но Джон на своём жизненном пути научился одному нехитрому правилу: тот, кто молчит, скрывает самое интересное. Он поднял свечу вверх и оглядел комнату ещё раз.
— Хм, что это? — вполголоса спросил он самого себя.
— Что, что там? — спросил Гарри экран, подпрыгнув от нетерпения.
Джон вновь отпер саквояж (чёрный шар заволновался в напрасных попытках увидеть его содержимое) и достал оттуда увеличительное стекло в бронзовой оправе с длинной ручкой. Потом он не забыл запереть саквояж. Он влез на деревянный, грубо отёсанный стул и поднёс свечу к стене, а лупу к глазу.
— Ну что там? — протянул Гарри, барабаня по полу ладонями от волнения.
Джон перелез со стула на стол и двинулся по нему вдоль стены, продолжая разглядывать её в лупу. Затем он спрыгнул на пол и объявил:
— Любопытно.
Он убрал лупу в саквояж, саквояж — под кровать, погасил свечу и вышел из комнаты. Вопреки чаяниям Гарри, комнату он тоже запер — одним из старинных ключей из огромной связки, выданной ему миссис Гомес, — после чего направился по лестнице наверх, хмурясь и рассеянно гремя ключами. Чёрный шар, как привязанный, болтался в воздухе в паре метров позади него.
* * *
Вскрыть замок отвёрткой оказалось проще простого. Гарри потребовалось всего несколько минут, чтобы проникнуть в спальню Джона. Две вещи одинаково притягивали его внимание: саквояж и таинственное нечто, что Джон обнаружил под потолком, — так что он пару секунд простоял в задумчивости, морща брови. Затем он решился.
Он водрузил громоздкий стул на стол, влез на эту конструкцию и коснулся ладонями стены. Она была холодна, так что на ней сконденсировались капли влаги. Гарри обследовал пальцами грубо отёсанный камень. Ничего особенного. Что любопытного нашёл в обыкновенной стене новый дворецкий?
Но так просто Гарри не сдавался. Он почти вжался носом в камень, искоса разглядывая его неровную поверхность. В свете, проникавшем сквозь маленькое оконце, впадины и выступы отбрасывали неровные тени. Некоторое время Гарри стоял не дыша. Потом его губы раздвинулись в улыбке.
— Вот оно!
Он провёл указательным пальцем по узкому длинному углублению в стене, прочерченному сверху вниз. Всего таких полос было четыре — в нескольких сантиметрах друг от друга.
Гарри слез со стола, поставил стул на пол и занялся саквояжем. Он легко вытащил его из-под кровати: казалось, что вещей в нём совсем немного. Запирался саквояж на замок с шифром, так что отвёртка тут не помогла бы. Конечно, он всегда может сломать замок, рассудил Гарри, но если он хочет, чтобы Джон не заметил взлома, нужно оставить после себя всё как было.
Он начал подбирать шифр. Мама с папой всегда говорили, что люди мыслят шаблонами, надо только разгадать, каким шаблоном мыслит конкретный человек. Через некоторое время Гарри определил, что Джон Смит не мыслит шаблонами вроде «0000», «1234» и года своего рождения (Гарри прикинул, что Джону может быть от сорока до семидесяти лет, и перепробовал все даты на нужном временном отрезке). Значит, он хитрее, и Гарри тоже должен быть хитрее. Он в задумчивости побарабанил пальцами по губам.
Из его кармана донёсся писк. Гарри вытащил пульт: красная лампочка на нём мигала, предупреждая о приближении Джона. Гарри быстро задвинул саквояж обратно под кровать, выбежал из комнаты, бесшумно захлопнул за собой дверь и как раз вовремя успел спрятаться за стоявшую в коридоре стальную фигуру андроида, которого все прошлые глупенькие слуги принимали за рыцаря в доспехах. Джон, ничего не заметив, прошёл мимо.
Войдя в спальню, Джон машинально задвинул мешавший на дороге стул под стол. Поймав себя на этом движении, он остановился. Что-то изменилось с тех пор, как он запер комнату пару часов назад. Джон постоял, присматриваясь, прислушиваясь и принюхиваясь. Затем он присел на корточки рядом со столом и провёл по нему рукой. На деревянной поверхности виднелись четыре свежие царапины — по числу ножек стула.
* * *
Дождь хлестал в окна, так что на улице не было видно ни зги. Шёл третий день пребывания Джона Смита в должности дворецкого.
Миссис Гомес накрывала стол к вечернему чаю, в идеальном порядке расставляя изящный фарфор на белой накрахмаленной скатерти. Мистер Гомес, сидя в кресле, курил сигару и увлечённо читал комикс про подводных монстров. В воздухе витала печальная мелодия*, под которую Гарри кружился по комнате с тряпичной куклой с жёлтыми волосами и в красном платье в качестве партнёрши. Её ватные руки и ноги вяло взлетали под действием центробежной силы. Миссис Гомес поправила букет сухих чёрных роз в вазе и позвала:
— Джон!
В эту секунду в столовую вошёл Джон, неся поднос со сладостями к чаю. На пороге он споткнулся о брошенную на полу модель баллистической ракеты. К ней было прикручено несколько брикетов динамита, вокруг ровными рядами выстроились фигурки солдат — всё было готово к запуску. Джон взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, и поднос взлетел вверх. Он вот-вот рассыпал бы по полу пирожные, которые хозяйка дома с любовью украсила миниатюрными могильными крестами из марципана. Но миссис Гомес в мгновение ока очутилась рядом с Джоном и остановила падение и его, и подноса.
— С вами всё в порядке? — улыбнулась она, глядя прямо ему в глаза. Её руки сжимали поднос поверх ладоней Джона, и тот подумал, что предпочёл бы оказаться на полу. Он кивнул, и миссис Гомес улыбнулась ещё шире, кокетливо склонив голову на бок. Потом она вдруг отпустила его, крутанулась на каблуках и крикнула:
— Гарри!!!
— Что? — возмутился мальчик. — Это он сломал мою ракету!
Миссис Гомес укоризненно надула губы и нагнулась к нему.
— Милый, ты ведь знаешь, как Джон важен для нас? — сказала она негромко. — Садись за стол и не путайся под ногами.
Гарри сердито засопел, бросил куклу на пол и уселся на своё место, скрестив руки на груди и нахохлившись, как филин.
— Простите, Джон, — вновь повернулась к нему миссис Гомес, излучая радушие. — Без няни так сложно уследить за детьми.
Она приняла из рук Джона поднос и поставила его на стол. Он же, напрягшись, точно сжатая пружина, на время забыл о своих обязанностях.
— Что же случилось с вашей няней? — спросил он с показным равнодушием.
— О, ничего, — миссис Гомес, не глядя на него, расставляла на столе блюдца и подставки с пирожными. — Она уехала. Сказала, что нашла новое место или выходит замуж, что-то в этом роде.
— Правда? — небрежно переспросил Джон. Вся семья вдруг уставилась на него — и через мгновение продолжила заниматься своими делами. Мистер Гомес уткнулся в журнал. Гарри вновь принялся пинать ножку стола. Миссис Гомес подошла к окну и пошире распахнула шторы.
— Чудесная погода, не правда ли?
Ветер гнул голые деревья на подъездной дорожке, обламывал отдельные ветви и уносил прочь.
— Угу, — согласился Джон. Его мысли были далеко.
Миссис Гомес вернулась к столу. Проходя мимо мужа, она склонилась к его уху и шепнула несколько слов. Тот огляделся и будто впервые заметил Джона. Миссис Гомес села за стол рядом с мужем и, потянувшись за чайником, бросила на него ещё один требовательный, выжидательный взгляд. Мистер Гомес смутился и попытался закрыться комиксом, но его супруга пригвоздила журнал к столу полной чашкой чая.
— Пожалуйста, дорогой. Джон, вам тоже чаю?
Джон сел за стол напротив неё. Миссис Гомес, не переставая улыбаться, налила чаю и ему.
— Пожалуйста, Джон. Кхм! — последнее относилось уже не к дворецкому, а к мистеру Гомесу, который попытался вытянуть свой журнал из-под чайного блюдца.
— Как вы устроились, Джон? — с чопорной вежливостью и таким выражением лица, будто супруга подсыпала ему в чашечку стрихнина, спросил он. Гарри скучающе закатил глаза, сунул в рот кусок шоколадного пирога и сполз под стол.
— Чудесно, — не менее чопорно ответил Джон.
— И вы хорошо спите? Никакой шум вас не беспокоит?
Миссис Гомес едва заметно захмурилась.
— Шум? — уточнил Джон. — А что, были жалобы?
— Я бы не сказал, что жалобы…
— Это старый дом, Джон, — перебила мужа миссис Гомес. — Здесь случаются странные звуковые эффекты.
— Очень интересно. А что за… — начал Джон. В этот момент комнату огласил страшный, душераздирающий вопль, подобный крику баньши, которой прищемили палец. Джон вздрогнул и уронил под стол печенье. Миссис Гомес тяжело вздохнула. Мистер Гомес воспользовался моментом, вытянул из-под блюдца свой журнал и спрятал его за пазуху. Следом из-под стола раздался жутковатый хохот.
— У Гарри такое богатое воображение! — с ноткой укоризны сказала миссис Гомес. — Особенно в последнее время… — она осеклась и приподняла край идеально накрахмаленной скатерти, из-под которой высунулась белобрысая голова с выражением крайнего довольства собой на лице. Миссис Гомес хотела погладить сына по волосам, но он вывернулся, вылез из-под стола с другого конца и с топотом и хохотом умчался на второй этаж. Вскоре оттуда раздались звуки игрушечного барабана. Мистер Гомес со вздохом взял себе ещё одно пирожное.
— Я же говорил, дорогая, что не стоит больше приглашать в гости дядюшку Рассилона. Он всегда дарит мальчику неуместные подарки.
— Не беспокойся, дорогой, — миссис Гомес коснулась его руки. — Гарри это скоро перерастёт.
— Значит, ваша няня… — снова завёл разговор Джон.
— Уехала, — резко ответила миссис Гомес и, словно опомнившись, ослепительно улыбнулась ему. — Возьмите ещё одно пирожное, Джон.
* * *
Утро следующего дня было не лучше вечера предыдущего: ветер продолжал хлестать в окна потоками воды, солнце не могло пробиться сквозь сырые тучи. К счастью, в подвальной камере Джона не наблюдалось никаких странных звуковых эффектов, кроме приглушённого шелеста дождя за оконцем под потолком.
После завтрака он, вооружившись связкой ключей и метёлкой для пыли, начал свой обычный дневной обход особняка. Мистер Гомес заперся в зимнем саду со своими капризными растениями. «Прошу вас, Джон, не беспокойте его, мой муж очень щепетилен, когда дело доходит до его питомцев», — предупредила его миссис Гомес в первый день. Сама миссис Гомес после завтрака удалилась в библиотеку, где, полулёжа в кресле, читала потрёпанный папирусный свиток. Пока Джон смахивал пыль с коллекции экзотических масок с клыкастыми пастями на каминной полке, хозяйка дома любезно пояснила, помахав свитком: «Свидетельства о погребальных обрядах древних египтян. Захватывающее чтение». Краем глаза Джон заметил, что текст был написан древнеегипетскими иероглифами.
Джон наскоро закончил с первым этажом, для проформы заглянув в гостиную и обмахнув блестящий чёрный рояль. Тот меланхолично перебирал клавишами, наигрывая «Собачий вальс»*. Потом Джон поднялся на второй этаж. Маленького Гарри нигде не было видно. Джон подошёл к двери детской и прислушался. Когда Гарри был внутри, оттуда обычно доносился утомительный стук жестяного барабана, взрывы, неясное бормотание или заливистый, пугающий хохот. Сейчас же всё было тихо. Джон приоткрыл дверь и проскользнул в детскую.
Из-за обломка колонны, украшавшего холл второго этажа, на цыпочках вышел Гарри. Он подкрался к двери детской и прильнул к замочной скважине. Сначала Джон не делал ничего интересного. Он огляделся, задержавшись взглядом на любимых игрушках Гарри: пыточной «железной деве», которую Гарри собрал сам при помощи лежавшего рядом сварочного аппарата; жестяном барабане, подарке дядюшки Рассилона; телевизоре с торчавшими из него проводами. Последний привлёк внимание Джона. С недоумением на лице он приблизился и уже протянул к нему свои жадные руки, когда Гарри не выдержал.
Джон обернулся на звук распахнувшейся двери. На пороге стоял Гарри и с детской непосредственностью таращился на него. Джон быстро взялся за метёлку, делая вид, что собирался всего лишь навести в детской порядок. Гарри не сводил с него глаз, как нарочно приводя Джона в замешательство.
— Э-э… — сказал тот, чтобы прервать молчание. — Я вижу, тебе нравится строить разные… штуки.
Джон невольно покосился на отверстую полость «железной девы», утыканную длинными острыми шипами. Гарри склонил голову набок и продолжил буравить Джона взглядом.
— Тебе не скучно одному? — спросил Джон. Гарри не отвечал, так что ему пришлось продолжать говорить, заполняя своим голосом тишину. — Я слышал, раньше у тебя была няня. Ты не скучаешь по ней?
Гарри выпрямился и посмотрел на Джона так, будто на него снизошло озарение.
— Поиграешь со мной? — спросил он нежным детским голоском и в этот момент стал очень похож на свою мать.
— Во что? — осторожно спросил Джон. Стоявшая в углу «железная дева» притягивала взгляд, и с этим ничего нельзя было поделать. Гарри расплылся в счастливой улыбке и захлопал в ладоши.
К счастью для Джона, Гарри решил не испытывать на нём «железную деву». К несчастью, Джон не заметил, что в его арсенале были и другие игрушки.
— Эта игра мне не очень нравится, — заметил Джон через некоторое время. — Хочешь, я научу тебя играть в домино?
— Нет! — Гарри сурово нахмурил брови и провернул рукоять. Кожаные ремни, удерживавшие Джона на дыбе, напряглись, растягивая его конечности в разные стороны. Джон поморщился. — Мы будем играть в инквизицию! Твоё настоящее имя?
— Джон Смит, — со вздохом сообщил тот.
— Точно настоящее? — подозрительно прищурился Гарри.
— Настоящее не бывает, — заверил Джон. — Ты когда-нибудь играл в догонялки?
— Клара играла со мной в догонялки. Мне не понравилось, — неохотно сказал Гарри.
— Почему тебе не понравилось?
— Почему ты не спросил, кто такая Клара?
Гарри и Джон уставились друг на друга, но в игре в гляделки у Гарри было стратегическое преимущество. Он провернул рукоятку, и Джон вскрикнул, когда его позвоночник захрустел, как деревья за окном от ураганного ветра.
— Гарри, что ты делаешь?! — на пороге, точно темноволосый разъярённый ангел, возникла миссис Гомес. — Немедленно отпусти мистера Смита!
— Но мы всего лишь играем в инквизицию! — возмутился Гарри. — Он сам согласился!
— Джон здесь не для того, чтобы с тобой играть, — пресекла пререкания миссис Гомес.
— А для чего?
Миссис Гомес подошла к дыбе и начала отвязывать руки Джона.
— Ты знаешь, для чего, — коротко ответила она сыну.
Как только его руки оказались на свободе, Джон потёр затёкшие запястья.
— Спасибо, — сказал он миссис Гомес.
Та присела у изножья дыбы, чтобы отвязать его ноги. Она ласково погладила Джона по колену:
— Ни о чём не беспокойтесь, Джон. Гарри вас больше не потревожит. Правда, Гарри? — она метнула на сына грозный взгляд.
— Так нечестно! — запротестовал тот. Миссис Гомес притянула его к себе и строго сказала:
— Если Джон решит от нас сбежать, что мы будем без него делать?
Гарри надулся, но выразил невнятным мычанием своё согласие и искреннее раскаяние. Миссис Гомес поцеловала его в лоб и отпустила. Следом на свободе оказался и Джон.
Миссис Гомес взяла его за обе руки и осмотрела запястья:
— Ничего страшного, — она заискивающе улыбнулась ему. Её горячие ладони жгли руки Джона. Он ощущал биение собственного пульса там, где её пальцы касались его запястий. — Вы ведь не станете сердиться на Гарри?
Джон помотал головой, лишь бы оказаться подальше от её тревожащих прикосновений.
* * *
— Дорогой, нам нужно срочно принять меры! — каблуки миссис Гомес гулко отпечатывались на мраморной дорожке зимнего сада, вившейся между клумбами. Мистер Гомес вздрогнул, потревоженный в своей обители, и перестал насвистывать себе под нос «Вальс цветов»*.
— Что случилось, дорогая? — он обернулся к жене и протянул ей руки. Она ответила на приветствие поцелуем, но её мысли явно были заняты другими вещами.
— Мы должны срочно что-то предпринять, — она с дробным цоканьем зашагала туда-сюда по дорожке. — Сколько времени тебе ещё понадобится?
Мистер Гомес развёл руками, как бы невзначай указывая на бурно разросшиеся нарциссы за своей спиной. Миссис Гомес заметила его усилия, склонила голову набок и надула алые губы.
— Я знаю, дорогой, ты делаешь всё, что в твоих силах, — она ласково потрепала его бороду. — Но этого мало. Нужно ускорить процесс.
— Через пару недель всё будет готово, — пообещал мистер Гомес. При этом известии миссис Гомес нахмурилась.
— Что-то не так? — прервал своё занятие мистер Гомес.
— Гарри вздёрнул Джона на дыбу, — рассеянно ответила она.
— О-о! Он его не… того?
— О нет, малыш просто играл. Но что, если Джон не выдержит и сбежит раньше времени? Мы не можем себе этого позволить, на наши объявления больше никто не откликается.
— Невозможно ускорить цветение, дорогая, — в качестве извинения мистер Гомес поцеловал её изящную руку.
— Тогда нужно сделать всё, чтобы удержать Джона. Поговори с ним!
— С Джоном? — уточнил мистер Гомес. Его супруга нетерпеливо качнула головой, удивляясь его недогадливости.
— Со своим сыном. Джона я беру на себя.
* * *
Рояль сам по себе наигрывал «Полёт валькирий»*, придавая уют семейному вечеру в особняке Гомесов. В такт музыке ветер завывал в каминной трубе, перебиваемый жарким треском огня.
— Папа, тебе мат, — заявил Гарри с довольной улыбкой.
— Ого, вот это молния! — воскликнул мистер Гомес. Гарри, который пока что был иногда по-детски наивен, отвернулся к окну, и мистер Гомес торопливо стянул с трёхмерной доски одну из его пешек. — Ты уверен, сынок? Я не вижу никакого мата. — Не хватало ещё проигрывать собственному ребёнку. Гарри нахмурился и принялся внимательно изучать расстановку фигур. — Кстати, — поручение супруги вспомнилось мистеру Гомесу как нельзя вовремя: Гарри уже готов был обвиняюще занести указательный палец над доской. — Мама сказала, что ты закончил строить дыбу.
— Ага, — мальчик потеребил пальцем нижнюю губу и в задумчивости склонил голову набок, в точности подражая своей матери.
— Как прошли испытания?
— Мама пришла и отвязала Джона. Я даже толком не успел начать! — пожаловался он.
— Чертовски не повезло! То есть, я хотел сказать, ты ведь понимаешь, почему она это сделала? — добавил строгости в голос мистер Гомес. Гарри вздохнул и отрапортовал:
— Потому что вы хотите сделать с Джоном то же, что и с остальными, и он не должен испугаться и сбежать раньше времени.
— Хороший мальчик, — мистер Гомес потрепал сына по голове. — Больше не вздёргивай Джона на дыбу.
— Отдай мою пешку, — выдвинул Гарри встречное требование. — Она у тебя в левом кармане.
— Это моя пешка, — мистер Гомес попытался надавить родительским авторитетом, но у Гарри нашёлся аргумент посерьёзнее.
— Я расскажу маме, что ты надевал её любимую шляпку.
— О, смотри, у меня тут завалялась твоя пешка, — мистер Гомес изобразил удивление и вернул фигуру на доску. Гарри скептически надул губы, совсем как миссис Гомес.
* * *
— Чудесная погода для прогулки, правда? — миссис Гомес крепко держала Джона под руку, не давая ему сбежать. Другой рукой Джон пытался удержать зонтик, рвавшийся на свободу под ураганными порывами ветра, так что он чувствовал себя совсем беззащитным.
— Я рада, что мы можем провести время вдали от дома. Повседневные заботы, муж, дети — иногда всё это так утомляет, — продолжала настойчиво ворковать она, уводя Джона всё дальше от особняка, вглубь парка. Над головой, прорезав сгущающуюся тьму, сверкнула молния.
— Дети? — уцепился Джон за кусок услышанного. В присутствии миссис Гомес рассудок заполнялся туманом, который скрывал большую часть того, что она говорила. — Странно, я видел только одного.
— Я разве не упоминала? Нашу старшую пришлось отправить в школу, к мадам Ковариан, без няни за ней совершенно невозможно уследить. Очень беспокойный характер.
Джон покивал.
— Расскажите мне о себе, дорогой Джон.
— Я... ничем особенным не занимался. Путешествовал. Был то здесь, то там, — неопределённо сказал он.
— О-о! — восхитилась миссис Гомес. — Значит, вы недавно прибыли в наш город и не знаете ничего... — она на мгновение осеклась, — ...о наших чудесных краях?
— Совершенно верно. Если только вы мне не расскажете.
В это время они достигли внушительных размеров беседки, скрытой под раскидистым деревом. Миссис Гомес пригласила Джона подняться по ступеням, где каменный портал наконец спрятал их от дождя и ветра. Тем не менее, она продолжала прижиматься к Джону.
— Это крошечный городок, и, как во всех маленьких городках, здесь ничего не происходит. Разве что ярмарка. Вы не могли её не заметить: её каждое лето разворачивают прямо перед нашим порогом. Шум, толкотня, дети, непозволительно много детей! А в остальное время здесь очень спокойно, так спокойно, что смертельно скучно. Все уезжают: бегут прочь от скуки.
— Как ваши предыдущие работники?
Миссис Гомес взглянула на Джона. Тёмное небо отразилось в её глазах, сделав их чёрно-непроницаемыми.
— Именно, мой дорогой Джон, — вкрадчиво сказала она. Она толкнула его ладонью в грудь, и Джон попятился вглубь беседки. Миссис Гомес продолжала надвигаться на него, её язык жадно, по-змеиному мелькнул между губами. Джон отступал, пока не наткнулся на твёрдое холодное препятствие — каменную скамью? Он зацепился за неё ногами и с размаху сел. Пошарив вокруг себя, он обнаружил, что скамья покрыта резьбой.
Миссис Гомес остановилась перед ним и сказала:
— Вот вы и познакомились с дядюшкой Рассилоном, Джон.
— Что?! — Джон вскочил и оглянулся на скамью. Только никакая это была не скамья, а мраморная гробница, испещрённая переплетающимися круглыми знаками. Миссис Гомес обняла его за плечо.
— Не волнуйтесь вы так, мой дорогой Джон, дядюшка крепко спит и не проснётся, если его не потревожить. Кроме него, мы совершенно одни.
Она кокетливо взяла Джона за полы пиджака.
— Э-э-э... — сказал он, собираясь с мыслями. Мысли сопротивлялись. — А почему он спит в склепе?
Миссис Гомес игриво провела пальчиком с острым алым ногтем по его груди.
— Ну, сначала мы закопали его в землю, но он продолжал восставать. Пришлось устроить ему более надёжную усыпальницу. Эта крышка весит больше тонны, — она ласково погладила холодный мрамор, — так что и мы, и дядюшка можем спать спокойно.
— Ага, — сказал Джон. Миссис Гомес прочертила пальцем линию по его щеке.
— Вы весь дрожите, Джон. Вам нужно немного тепла... заботы... участия...
Лицо миссис Гомес оказалось совсем близко. Джон зажмурился — и через несколько мгновений обнаружил, что участие, забота и тепло в представлении миссис Гомес выражались в юрком, скользком, горячем языке, который проник в его рот. Он беспомощно взмахнул руками. В одной из них всё ещё был зажат зонт, но ударить им по голове хозяйку дома казалось плохой идеей.
— М-м-м, — попробовал возразить он.
— Я знаю! Это так волнующе, — прошептала хозяйка и вновь припала к его губам. Через полминуты Джон уже немного освоился. Процесс не начал ему нравиться, но, по крайней мере, уже не был чужеродным. Наконец, миссис Гомес отпустила его.
— Мой сладкий, — напоследок она чмокнула Джона в нос.
— А муж? — выдохнул он.
— О, он вас убьёт, если узнает, — отмахнулась миссис Гомес. — Так что молчите и не подавайте виду. Продолжайте работать как ни в чём не бывало: если вы вдруг исчезнете, он непременно что-то заподозрит и тогда хоть из-под земли достанет. А в остальном — вам нечего опасаться, мой милый Джон.
Миссис Гомес потрепала его по щеке, затем предложила руку и повела обратно к дому.
* * *
Задача Джона усложнилась: теперь, кроме всего прочего, ему приходилось красться по дому так, чтобы избегать столкновений с миссис Гомес. Как назло, она зачастую оказывалась именно в том месте, которое Джон избрал пунктом назначения. Она больше не пыталась его целовать, но и её жарких взглядов было достаточно, чтобы его начинал бить озноб. Кроме того, постоянно маячившая за спиной тень миссис Гомес мешала Джону. Если бы можно было хоть ненадолго избавиться от её присмотра… Но хозяйка дома, по всей видимости, никогда не покидала его, не считая той прогулки к склепу с Джоном. Нужно было выманить её на улицу и занять чем-то на достаточно долгое время.
Наконец Джону пришла в голову идея. Помахивая запечатанным конвертом, он поднялся из своего подвала наверх. Остановившись перед входной дверью, он долго и тщательно кутался в шарф, чтобы миссис Гомес хватило времени отследить его передвижения. Конечно, она не замедлила появиться в холле.
— Вы куда-то собираетесь, мой дорогой Джон? — спросила она нежным, ядовитым тоном. Он помахал письмом.
— Да, хорошо, что я вас застал. Мне нужно отлучиться в город, на почту.
Миссис Гомес немедленно протянула руку и цепко схватила письмо.
— Не надо. Я сама отправлю ваше письмо. — Она стала разматывать шарф с его шеи, с улыбкой глядя Джону в глаза своими льдистыми голубыми глазами. — Возвращайтесь к себе и не утруждайтесь зря.
Джон не сомневался, что миссис Гомес непременно вскроет письмо, поэтому постарался написать как можно более правдоподобное послание. Адресовано оно было в Лондон, его бывшему коллеге Аластору Летбридж-Стюарту, который вот уже несколько лет обретался в Бразилии. Даже если бы миссис Гомес взбрело в голову навестить человека по указанному адресу с сомнительными намерениями, она бы обнаружила, что такого дома не существует.
Отделавшись от хозяйки, Джон занялся своими делами. Ему не давала покоя дверь, перегораживавшая коридор чуть далее его комнаты. Не могло быть, чтобы огромный особняк наверху располагал подвалом размером всего в десять метров узкого коридора и одну крошечную камеру. К таинственной двери не подходил ни один ключ из выданных ему миссис Гомес, хотя остальные замки в доме они открывали преотлично — Джон проверил. Он поторопился вниз: нельзя было терять ни минуты свободы.
Едва Джон исчез из виду, Гарри поднялся со своей смотровой позиции на втором этаже, за балюстрадой. Было подозрительно, что Джон так легко отдал своё письмо маме: ясно же, что она сразу сунет в него свой нос — и правильно сделает. Разве что Джон хотел, чтобы она ушла совать нос в его письмо и оставила его в покое. Гарри достал из кармана пульт управления и призвал летающий шар-камеру. «Вниз!» — скомандовал он ему.
Джон на цыпочках подкрался к двери, оглянулся — не следует ли кто за ним — и приложил ухо к старому выщербленному дереву, затянутому в кованое железо. Всё было тихо. Он опустился перед дверью на колени, достал отвёртку и сунул её в ржавое нутро замка. Некоторое время он сосредоточенно ковырял в нём, пока внутри что-то не щёлкнуло. «Ага!» — воскликнул Джон и стал действовать отвёрткой с бóльшим энтузиазмом.
Гарри, до сих пор сидевший по-турецки перед экраном, вскочил на ноги. Что, если Джон вскроет замок? Мама ушла, а папа заперся в зимнем саду со своими нарциссами, его не дозовёшься. Бежать вниз тоже долго, можно не успеть. Ужасно не хотелось выдавать Джону, что за ним следит видеокамера, но иного выхода не оставалось. Гарри взялся за пульт. Чёрный шар осел вниз, а затем со всего размаху взлетел и ударил корпусом в потолок. Раздался металлический звон, от которого Джон выронил отвёртку и оглянулся, ища его источник. Его настороженный взгляд уставился прямо в глазок видеокамеры. Джон нащупал отлетевшую в сторону отвёртку, медленно поднялся и пошёл обратно в сторону своей комнаты, насвистывая и делая вид, что просто прогуливался. Шар грозно завис перед его дверью. «Я слежу за тобой», — прошептал Гарри.
* * *
Вынося к ужину блюдо с кровавыми бифштексами под пятую симфонию Бетховена*, Джон, стараясь не показывать виду, тем не менее, был как натянутая струна. Он украдкой переводил взгляд с одного из членов семейства на другого, пытаясь определить, кто из них был таинственным соглядатаем. Мистер Гомес уткнулся в «Войну миров» и оторвался от неё только для того, чтобы сообщить Джону, что желает больше перечного соуса. Миссис Гомес поверх головы супруга одарила Джона душераздирающей улыбкой. Гарри... Камера принадлежала Гарри, понял Джон, наткнувшись на его неотрывный взгляд из-под прищуренных век. Он вспомнил телевизор в детской, из которого торчали провода, и разбросанные по полу микросхемы. Судя по всему, мальчик ещё ничего не успел рассказать родителями. Он вообще не казался общительным ребёнком, склонным к задушевным беседам со старшими. И хорошо! Если сделать вид, что ничего не было, возможно, мальчик тоже предпочтёт сохранить статус-кво. А если нет, то у него есть как минимум одна сторонница. Джон ответил миссис Гомес улыбкой, которая вышла несколько вымученной, но хозяйка осталась довольна ею и лукаво подмигнула Джону.
Сделав это, он допустил большую ошибку: Гарри очень не любил, когда его недооценивают.
* * *
— Что он сделал?! — возмутился мистер Гомес.
— Тише, дорогой, не надо сразу подозревать худшее. Может быть, он просто хотел нас ограбить, — возразила миссис Гомес.
— Он пробовал отпереть ту самую дверь, — повторил Гарри, весьма довольный своей проделкой. Теперь Джон не сможет его игнорировать!
— Нам нужно от него избавиться! — сигара запрыгала в руке мистера Гомеса, роняя пепел на пол.
— Нет, — мягко, но непреклонно ответила его супруга. — Мы не можем от него избавиться. У тебя есть альтернативные кандидаты?
— Нет, — буркнул мистер Гомес.
— Давайте свяжем его и запрём в клетку! — с энтузиазмом предложил Гарри. Миссис Гомес поморщилась.
— Мой дорогой сын, надеюсь, когда-нибудь ты перерастёшь подобные методы.
— Почему?
— Потому! — строго ответила она. — Лаской можно добиться куда большего.
— Но вы же всё равно собираетесь его...
— Ш-ш-ш! — хором шикнули на сына мистер и миссис Гомес.
— Я поговорю с Джоном, — добавила миссис Гомес.
* * *
Выйти сухим из воды Джону не удалось. Когда он уже собирался ко сну, в дверь его комнаты постучали, и миссис Гомес позвала нежным голосом сирены, заманивающей моряков к утёсам:
— Джо-он!
Он отпер, радуясь, что ещё не успел разоблачиться и выглядел достаточно прилично, чтобы у миссис Гомес не родилось ненужных фантазий. Свет свечи резко очертил её острые брови и заставил блеснуть влажные белые зубы. Миссис Гомес схватила его за руку и, не спрашивая, потащила за собой.
— Идёмте, Джон, я вам кое-что покажу.
Она подвела его к той самой двери. Джона обдало холодом. Значит, маленький любитель подглядывать всё рассказал. С другой стороны, сейчас он выяснит, что за дверью. Главное, чтобы это не стало последним, что он узнает в своей жизни.
— Миссис Гомес... — начал он, чтобы как-то смягчить последствия.
— Прошу вас, Джон, — она взяла его за руку. — Для вас я просто Мисси.
Она бросила короткий взгляд на зависший под потолком чёрный шар и гневно качнула головой. Шар развернулся и метнулся к выходу, как нашкодившая толстая летучая мышь, получившая нагоняй от хозяина. Миссис Гомес отперла дверь.
— Прошу вас, — она пропустила Джона вперёд, и ему пришлось первому шагнуть в сырую, глухую тьму. Следом вошла миссис Гомес, неся свечу, и осветила вполне приличные каменные стены, на которых не было ни паутины, ни гроздьев летучих мышей. Джон огляделся. Его внимание привлекли неровности на одном из камней, и он невольно притормозил, чтобы разглядеть их. В неровном мерцании свечи моргнули тени от четырёх вытянутых царапин — таких же, как в его комнате. Миссис Гомес подтолкнула его в спину.
— Самое интересное — впереди, — пропела она игриво.
Коридор вился дальше; кажется, уровень пола едва заметно понижался и уводил глубже в подземелье. Но миссис Гомес остановилась у ещё одной окованной железом двери в его боковой стене.
— Джон, — кончиками пальцев она коснулась его груди. — Я знаю, что вы стремились попасть сюда. — Её пальцы двинулись выше, как паучьи лапки: такие же ловкие и завораживающие. Пауков нельзя убивать, плохая примета, почему-то вспомнилось Джону. — Я готова удовлетворить ваше любопытство, — вкрадчиво проговорила миссис Гомес. Её пальцы коснулись голой кожи над воротом рубашки Джона, и он вздрогнул. — Но обещайте мне, что это останется нашим маленьким секретом.
Джон сглотнул. Миссис Гомес продолжала выжидательно смотреть на него, и только по её взгляду он понял, что она задала какой-то вопрос, и кивнул. Она улыбнулась и прошелестела:
— Вот и хорошо.
Она отперла дверь и толкнула её. Первым делом Джон почувствовал сладковатый запах благовоний и терпкий — кожи. Миссис Гомес с грохотом захлопнула дверь за его спиной. Бам! Джон мгновенно обернулся, но она уже зажигала свечи в канделябрах на стенах с совершенно мирным, домашним видом. Стены эти были обиты красным бархатом. На них, на латунных крючках, были развешаны разные инструменты. Джон пригляделся и узнал в одном из них паяльник. Приглядываться дальше ему расхотелось.
В центре комнаты стояло кресло, обтянутое чёрной кожей и поблёскивающее стальными деталями. Оно напоминало то ли медицинское, то ли пыточное орудие. Ремни для крепления то ли пациента, то ли жертвы свисали с его подлокотников, изножия и подголовника.
Джон совершенно окаменел, погрузившись в созерцание обстановки комнаты. Миссис Гомес прильнула к его плечу.
— Вам нравится, Джон?
Он решил поставить вопрос ребром.
— Э-м... зачем мы здесь?
— О-о-о, — протянула миссис Гомес, в то время как её рука отправилась бродить по его спине. — Вы скоро увидите.
Она подтолкнула его к креслу. Её руки обвили его талию, а губы страстно впились в его губы. Хватит! Джон решил чётко обозначить границы дозволенного. Миссис Гомес оказалась неожиданно лёгкой, когда он поднял её за талию и сунул в кресло. Защелкнуть ремни было делом пары секунд: они будто нарочно были сконструированы так, чтобы в мгновение ока обездвижить ничего не подозревающего человека.
Джон отступил назад. Миссис Гомес поёрзала в кресле, устраиваясь поудобнее в полусидячем, полулежачем положении.
— Я вас недооценивала, Джон. Давайте, — она закусила губу в предвкушении.
Джон снял со стены паяльник. Не то чтобы он собирался его применять — он вообще слабо представлял себе, как можно его применить к живому человеку, даже если им была миссис Гомес, — но с продолговатой металлической штуковиной в руках он почувствовал себя увереннее.
— О, мы будем паять! — проворковала миссис Гомес. — Заманчиво.
Джон сурово нахмурил брови. Миссис Гомес захихикала. Джон спросил:
— Вы со всеми своими работниками тут... паяете?
Миссис Гомес игриво взглянула на него исподлобья.
— У-у-у, ревнивый. Мне нравится, давай ещё.
— Я хочу знать, кто тут был до меня!
Миссис Гомес от восторга чуть не выпрыгнула из кресла.
— Не скажу! — пропела она.
— Почему?
— Ну вот ещё, сразу всё испортить? Самое захватывающее в допросе — это знать, но молчать. Тебе придётся потрудиться, чтобы я выдала свой секрет.
Джон для пробы потыкал её кончиком паяльника.
— Глупый, он же выключен, — закатила она глаза. Вывернув кисть руки, которая была зажата в кожаном кольце, она указала на розетку в стене: — Включи его.
Джону пришла в голову мысль.
— Нет, — твёрдо сказал он. Он снял с пояса миссис Гомес связку ключей и пообещал: — Мне придётся оставить вас здесь. В одиночестве.
Он направился к выходу, но едва он коснулся дверной ручки, как позади него раздался разочарованный стон:
— Опя-ать! Джон, не уходите.
Он остановился.
— Кто здесь был до меня?
— Пф-ф, — миссис Гомес фыркнула презрительно. — Так и быть, я вам скажу. Подойдите ближе.
Джон сделал несколько шагов к ней.
— Ещё ближе.
Он сделал ещё два шага.
— Джон, это интимные вещи, я не собираюсь кричать о них через всю комнату.
Он рассудил, что, пока миссис Гомес прикована к креслу, глупо её бояться. Он подошёл к ней почти вплотную. Она взглянула на него снизу вверх большими прозрачными глазами.
— Вы хотите знать, кто ещё здесь был? Никто, кроме вас, Джон. Вы — единственный, кому я... — она многозначительно оставила фразу незаконченной. — Нет, конечно, когда-то, много лет назад, здесь бывал мистер Гомес, но он такой консерватор! Дальше паяльника с ним дело не заходит. Скромные намёки в телефонном разговоре — и он уже считает свой долг исполненным. А мне всего кхм-кхм, — она удачно закашлялась, — лет, мне нужно всё и многое другое! — Вдруг её рука оказалась на затылке Джона, впилась ему в волосы и заставила нагнуться, так что он очутился лицом к лицу к ней. Миссис Гомес зашептала сквозь сжатые зубы: — Я чувствую, что у нас с вами много общего, Джон. Мы одной крови. Вместе мы могли бы... могли бы... сделать то, о чём вы даже мечтать не смели. — Джон почувствовал её вторую руку в таком месте, о котором он и думать не смел. — Что скажете, мой дорогой Джон?
— Для начала можно мне получить назад моё... спасибо, — выдохнул он, когда пальцы миссис Гомес разжались. — Мне нужно подумать.
Миссис Гомес встала с кресла и звякнула ключами, которые таинственным образом снова вернулись к ней.
— Ясно. Не затягивайте, Джон, я буду ждать.
Когда они вновь вышли в коридор, Джон указал в его глубины, терявшиеся в темноте.
— Что находится там?
Миссис Гомес взяла его под руку, чтобы ему не пришло в голову рвануть в ненужном направлении.
— Никто не знает, даже мы сами. Когда-то наша семья отправляла туда экспедиции, но никто не вернулся. Говорят, на том конце — чёрная дыра. Не советую вам туда соваться, Джон, — произнесла она глубоким голосом, в котором едва различимо мелькнула угроза.
Продолжение в комментариях
________________________________________________
* Музыка, упоминаемая в тексте, включена в плейлист:
**Allez! (Алле! – фр. Начинайте!) – сигнал к началу боя
***Halte! (Альт! – фр. Стойте!) – сигнал остановки боя
URL записиНазвание: Семейка Гомес
Автор: bbgon
Бета: Ярк
Размер: макси, 15545 слов
Пейринг/Персонажи: Джон Смит, миссис Гомес (Мисси), мистер Гомес, Гарри, Ривер, Клара Освальд
Категория: джен с элементами гета
Жанр: мистический детектив, юмор, хоррор
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: Автор вдохновлялся фильмами и сериалом "Семейка Аддамс", фиком Моффата с пейрингом Дельгадо!Мастер/Мисси и этим артом. АУ, в котором Мисси (миссис Гомес), Дельгадо!Мастер (мистер Гомес) и маленькие Гарри Саксон (Гарри Гомес) и Ривер Сонг (Ривер Гомес) живут дружной семейкой.
Краткое содержание: В городе N. таинственным образом исчезают люди. Среди них - Клара Освальд. Джон Смит пытается разобраться, как с этим связана загадочная семейка Гомес.
Примечание: музыка, упоминаемая в тексте и отмеченная символом *, включена в плейлист в примечаниях. Остальные треки включены для настроения.
Иллюстрации: "Любимая шляпка миссис Гомес"
"Мой дорогой Джон"
Для голосования: #. fandom Whoniverse 2015 - "Семейка Гомес"
Перед одной из афиш остановились аккуратные туфельки с перемычкой; выше этих туфелек была клетчатая юбочка в складку, ещё выше — строгая белая блузка с чёрным кардиганом, а над ними — круглощёкое юное лицо миловидной девушки, но не настолько юное, чтобы его обладательница нуждалась в сопровождении родителей. Девушка была похожа на начинающую учительницу, которая и сама ещё толком не поверила, что уже не принадлежит к числу учениц, а имеет право на место во главе класса, по ту сторону учительского стола. Пока она внимательно читала афишу, её лицо озарялось предвкушением, а на щеках появились хорошенькие ямочки. Широко распахнутыми глазами она посмотрела вслед гудящей толпе.
Какой-то мальчик в спешке споткнулся о её туфельки, но девушка поймала его, удержав от падения на брусчатку, и тем самым спасла от разбитых коленок, порванных штанов, маминого огорчения и неизбежных слёз.
— Осторожнее, малыш, ты же не хочешь опоздать к открытию ярмарки?
Мальчик помотал головой.
— Как тебя зовут?
— Маркус, — пробормотал он и испуганно прижался к маминой ноге. Девушка улыбнулась, показав ровные белые зубы.
— Ну, беги. Обещаю, на ярмарке будет весело.
Мальчик потрусил за мамой, не оглядываясь и не отпуская её руку. Девушка зашагала вслед толпе, которая вскоре вывела её из узкого просвета между кирпичными заборами на просторное поле, занятое сейчас ярмарочными шатрами. Ветер доносил с их стороны весёлые звуки шарманки*. Девушка всей грудью жадно вдохнула весенний воздух, наполненный ароматом жареного миндаля, сахара и взволнованными детскими криками.
Но, постояв на окраине несколько секунд, она свернула не вправо, к ярмарке, а влево. Там, вдалеке, возвышался неприветливый тёмный особняк. Казалось, даже солнечные лучи избегают касаться его стен. Многочисленные кривые башенки, сложенные из почерневшего от времени камня, вырастали из его массивного тела. Все окна дома были занавешены и слепы к царившей напротив суете. Особняк окружала массивная решётчатая изгородь.
Что могла искать милая юная девушка в подобном месте? Но она храбро поднялась по каменным ступеням на крыльцо и ударила в дверь тяжёлым дверным молотком в виде кошачьей головы. Дверь тут же распахнулась.
— Здравствуйте, я по объявлению насчёт няни…
— Конечно, дорогая, мы давно вас ждём, — прошелестело изнутри. Изящная женская рука с красными ногтями втянула её внутрь — и дверь наглухо захлопнулась за Кларой Освальд.
* * *
Серые тучи нагоняли мглу на город N. Отсыревшие от осенней мороси кирпичные заборы по обеим сторонам узкой улочки нависали крепостными валами, отгораживая жильцов от опасностей потустороннего — по ту сторону забора — мира. На улице в этот ранний час не было ни души, только ветер гонял по брусчатке бумагу. Наконец, он прибил лист к чьим-то потрёпанным ботинкам и откатился прочь. Мужчина, которому принадлежали ботинки, нагнулся за мокрым листом бумаги, поднял его и отряхнул от капель. Его лицо было таким же потрёпанным, как его ботинки, уставшим и мрачным. Зато костюм выглядел так, будто его достали из дорожного саквояжа бродячего фокусника, вытряхнули из карманов нафталин и надели впервые за долгое время по особому случаю. Сам саквояж присутствовал тут же. Он явно был дорог своему хозяину, потому что тот, не выпуская его ни на секунду из правой руки, попытался развернуть поднятую с земли бумагу свободной левой. Ветер снова налетел, мешая ему изо всех сил, но мужчина всё не решался поставить саквояж на землю. Какое-то время он боролся, пока не одержал победу над ветром и тот не позволил ему прочесть объявление: «Пропала без вести…». Мужчина несколько мгновений смотрел на чёрно-белую фотографию круглолицей смеющейся Клары Освальд, напечатанную под текстом. Затем он выпустил лист из рук, и ветер унёс его вдоль по улице, предвкушая забаву. Развлечений у ветра было много: убегающие вдаль заборы были оклеены непрекращающейся вереницей объявлений: «Пропал без вести…», «Пропала без вести…». Лица на них повторялись, как узор на обоях: трое мужчин, три женщины, разных возрастов, с разным цветом кожи — всего шестеро, слишком много, чтобы маленький городок N. мог продолжать спать спокойно.
Мужчина продолжил свой путь. Улочка вывела его на окраину, но на этот раз его не встретили ни скрип шарманки, ни счастливые детские голоса. Надпись над входом всё ещё приветствовала: «Добро пожаловать!», ярмарочные шатры всё ещё пестрели посреди поля, но они стояли пустые и молчаливые. Мужчина окинул их коротким взглядом, но видно было, что интересуют его не они. Он свернул влево и зашагал к неприветливому особняку.
Подъездную дорогу развезло от осенних дождей, так что у него было достаточно времени, чтобы присмотреться к необычному сооружению, пока он пробирался к нему по грязи. Грязь на подъездной дороге была какая-то особенно липкая, она присасывалась к его подошвам и отпускала неохотно, с жадным чмоканьем. Деревья по обеим сторонам дороги стояли голые, высохшие, и не похоже было, что причина во времени года. Особняк выплывал из пелены дождя постепенно. То вдруг одна башенка кокетливо выглядывала из-за паучьей сети ветвей, то другая выпрыгивала на гостя, пытаясь напугать его зашторенными слепыми окнами. Но у человека с саквояжем явно была цель, отвратить от которой его было непросто.
Он поднялся на крыльцо и поискал, чем подать сигнал о своём прибытии. Дверной молоток в виде кошачьей головы, бывший здесь в прошлый раз, исчез. Зато по правую сторону от двери появилось отполированное углубление в виде человеческой ладони. Гость пожал плечами и вложил в углубление руку. Звон погребального колокола разнёсся по дому. За мутным стеклом первого этажа качнулась штора. В ту же секунду металлическая пластина над углублением захлопнулась, и рука гостя оказалась поймана в капкан. Он подёргал её, но понял, что освободиться не получится. Тогда он склонился к капкану и принялся изучать его в поисках механизма, приводившего его в движение.
За этим занятием он не заметил, как входная дверь приотворилась. Наружу высунулся белобрысый мальчуган лет восьми в не по возрасту строгом чёрном костюме с галстуком. Несколько секунд он внимательно разглядывал гостя, а потом, нахмурившись, спросил:
— Ты почему не орёшь?
Гость вздрогнул и лишь сейчас заметил мальчика.
— Реагирует на электрический импульс, который возникает при прикосновении, правда? — спросил он. Мальчик скривил губы, недовольный тем, что его шутку разгадали столь быстро. Потом он сделал шаг назад, в дом, и пронзительно завопил:
— Мама-а-а! Мне скучно!
Он поднял перед собой большой самодельный пульт и, повернувшись к гостю, ударил по красной кнопке. Капкан с разочарованным лязгом раскрылся.
— А ты что стоишь? — рявкнул на гостя мальчуган и топнул ногой. — Беги, глупец, беги! Тебе тут делать нечего!
Но что бы ни решил сделать человек, получив это предупреждение, исполнять это было поздно. Послышался торопливый стук каблуков, и на пороге возникла остролицая брюнетка, затянутая в строгий лиловый жакет и юбку. Несмотря на пуританский фасон, наряд не скрывал её точёной фигуры.
— Гарри! — воскликнула она с упрёком. Она взяла сына за плечи и развернула к себе. Тот потупился. — Ты опять экспериментируешь на чужих людях? Сколько раз я тебе объясняла: сначала нужно узнать человека получше, только тогда ты сможешь найти к нему индивидуальный подход. Эксперименты вслепую не так интересны. Ну, беги!
Она хлопнула сына по спине, и он, бросив последний испепеляющий взгляд на пришельца, исчез в глубине дома. Хозяйка повернулась к гостю и одарила его извиняющейся улыбкой.
— Дети! У нас их двое. Иногда с ними столько забот! А вы, должно быть, наш новый дворецкий.
Она отступила в сторону и жестом пригласила его в дом. Мужчина опешил, поскольку не ожидал столь быстрого развития событий. Он принялся рыться в карманах, не выпуская, впрочем, саквояжа из рук. Наконец ему удалось извлечь левой рукой из правого бокового кармана пиджака сложенный газетный лист. Он протянул его хозяйке дома.
— Я по объявлению.
Его бумаги хозяйку не заинтересовали. С улыбкой она шагнула ему навстречу и взяла за руку; газетная вырезка выпала из неё и была унесена порывом ветра.
— Меня зовут миссис Гомес. Для вас — просто Мисси.
— Джон Смит, — с трудом проговорил гость, глядя в её прозрачные, как ледник в горах, голубые глаза. Миссис Гомес горячо пожала его ладонь.
— Джон! Добро пожаловать, Джон. Мы все так рады, что вы наконец-то пришли!
* * *
Гарри сидел на корточках и сквозь перила второго этажа смотрел вниз. Мама вместе с новым дворецким Джоном Смитом пересекала просторный холл первого этажа. На мозаичном чёрно-белом полу их силуэты казались живыми шахматными фигурами. Проходя мимо лестницы, Джон Смит взглянул наверх и встретился глазами с Гарри. Тот ответил неотрывным взглядом, от которого человек вскоре отвернулся.
— Я познакомлю вас с мужем, — сказала миссис Гомес. Она открыла тяжёлую деревянную дверь в гостиную и провела Джона Смита внутрь.
Гарри взял в руки лежавший рядом пульт управления и взглянул на массивную люстру, которая сейчас тёмным осиным гнездом, сплетённым из металла и хрусталя, висела над холлом. Её конец украшал чёрный матовый шар. Гарри шевельнул пальцем, и шар сорвался с места, на мгновение ухнул вниз, а затем, повинуясь приказу, воспарил и бесшумно последовал в гостиную за новым дворецким, поблёскивая глазком видеокамеры.
* * *
Мужские руки с изящными длинными пальцами летали по клавишам рояля. Мощные аккорды «В пещере горного короля» Грига* разносились под высокими каменными сводами гостиной, которая и сама напоминала пещеру, но уютную и благоустроенную. Ритм музыки ускорялся, всё быстрее летали пальцы. Вот она достигла крещендо, грянул оркестр: «Та-да-да-да-да-да-дам, да-да-дам, да-да-дам!» Хор вторил ему: «Slagt ham! Kristenmands søn har dåret Dovregubbens veneste mø! Slagt ham! Убей его! Убей его!» Руки оторвались от клавиш и принялись увлечённо дирижировать хором. «Slagt ham! Slagt ham!» Хозяин дома с острой чёрной бородкой от наслаждения прикрыл глаза, напевая вслед за хором: «Убей его!», пока клавиши рояля нажимались без его участия. Он вскочил, захваченный музыкой, представляя себя хозяином оркестра горных троллей.
Его жена с улыбкой умиления остановилась на пороге: её супруг умел увлекаться, иногда даже чересчур.
— Дорогой! — позвала она.
Мистер Гомес взмахом руки приглушил музыку и повернулся к вошедшим. Его лицо было собранно и даже сурово, что свидетельствовало о том, что он был смущён внезапным вторжением. При виде незнакомца он одёрнул чёрный сюртук и вопросительно кашлянул, обращаясь к жене. Та нежно взяла его под руку.
— Позволь тебе представить, дорогой: Джон Смит, наш новый дворецкий.
— О-о, — протянул мистер Гомес, включаясь в роль снисходительного хозяина, от которого требуется одобрить новую прислугу. — Добро пожаловать, мистер Смит. — Он протянул Джону руку. — Надеюсь, вы пробудете у нас дольше, чем... — Миссис Гомес ткнула его в бок, он кашлянул и осёкся, что не могло не укрыться от внимания Джона. — ...как можно дольше. Так сложно найти хорошего дворецкого!
— Что случилось с предыдущими? — вежливо осведомился Джон. Мистер и миссис Гомес переглянулись. — Если они вас чем-то не устроили, я хотел бы знать заранее, чтобы избежать подобных ошибок, — продолжил Джон как ни в чём не бывало.
Это объяснение, по всей видимости, удовлетворило хозяев. Миссис Гомес взяла Джона под руку и прильнула к нему почти с той же нежностью, что и к супругу.
— Вам не о чем беспокоиться, мой дорогой Джон.
Финальные аккорды Грига взметнулись в громоподобном «Убей его!» и оборвались.
* * *
Миссис Гомес взяла на себя обязанность провести Джона по дому и показать ему многочисленные комнаты и чуланы.
— Гарри — очень изобретательный ребёнок! Настоящий гений! — с материнской гордостью сообщила она Джону, потому что тот только что споткнулся о капкан, который попытался испепелить его ногу электрическим разрядом.
— О да, — он только покивал в ответ миссис Гомес: сомневаться в изощрённом уме Гарри не приходилось.
В это время в детской маленький гений сидел на полу среди разложенных инструментов, мотков проволоки, микросхем и железок неопределённого происхождения: родители не жалели сил, чтобы снабжать его всем необходимым для разностороннего развития. Перед Гарри возвышался чёрно-белый ламповый телевизор, к которому тянулись спутанные кабели. В руках он держал пульт управления и внимательно наблюдал за маленькими зернистыми фигурками своей матери и Джона Смита на экране.
Миссис Гомес с Джоном спустились в подвал. Миссис Гомес подвела его к двери, похожей на тюремную, с забранным решёткой смотровым окошком.
— Ну вот и всё, Джон, — сказала она. У Джона по спине побежали мурашки.
— Всё? — переспросил он. Алые губы миссис Гомес раздвинулись в улыбке. Джон прежде и не замечал, какие острые у неё зубки.
— Обход закончен. А это ваша комната! — она толкнула дверь, и та со скрипом распахнулась. — Можете оставить здесь ваши вещи.
Джон осторожно заглянул внутрь. Сама комната тоже поразительно напомнила ему тюремную камеру. Свет падал в маленькую прямоугольную комнатку лишь через зарешёченное окошко под потолком. Из мебели в ней были узкая походная кровать и простой письменный стол со стулом. На столе стояла оплывшая свеча.
Джон медлил у порога, и миссис Гомес встревоженно сложила руки у груди:
— Вам не нравится? Вам не нравится, — ответила она сама себе с возрастающим беспокойством и тут же взяла Джона за плечи, заглядывая ему в глаза: — Не уходите, Джон. Вы нам нужны.
Джон смутился и от этого замер, пригвождённый к месту взглядом миссис Гомес, как выскочивший на дорогу олень замирает в свете фар. В детской Гарри встал на колени перед экраном, поглощённый происходящим. В гостиной ничего не подозревающий мистер Гомес продолжал свои музыкальные экзерсисы.
Рука миссис Гомес пауком перебежала с плеча Джона на его шею, а оттуда — на его вспыхнувшую щёку.
— Спасибо, всё чудесно! — выпалил он. — Очень... очень уютная комната.
— Ну вот и отлично! — миссис Гомес расслабилась, радушно заулыбалась. В подвале даже как будто стало больше воздуха и света. — Устраивайтесь, мой дорогой Джон. — Она потрепала его по щеке и ушла.
В детской Гарри прильнул к экрану, пытаясь разобраться в произошедшем. Он направил было свою летающую видеокамеру вслед за Джоном в его спальню, но дверь со скрипом захлопнулась прямо перед её блестящим глазком. Камере ничего не оставалось, кроме как устроиться перед зарешёченным окошком и продолжить наблюдение.
* * *
Джон остался один в своей камере — он мысленно оговорился и даже не заметил этого. В подвале царила полная тишина, никаких звуков не доносилось снаружи сквозь толстые каменные стены. Даже не на тюрьму, а на склеп было похоже его новое пристанище. В таком месте можно спрятать что угодно — и кого угодно — и никто никогда не найдёт, не услышит криков о помощи, а даже если услышит, то вряд ли проникнет сквозь неприступную мощь стен.
Он поставил саквояж на кровать, застеленную грубым шерстяным одеялом, отпер и достал из него спички. За зарешёченным окошком чёрный шар видеокамеры подпрыгнул, пытаясь заглянуть через его плечо внутрь саквояжа, но тщетно. Джон вновь защёлкнул замок, а Гарри перед экраном от разочарования стукнул кулаком по полу. Джон зажёг свечу и огляделся. Комната молчала, не предлагая ему никаких новых наблюдений и открытий. Да, это всё, словно говорила она: спартанская обстановка и голые стены.
Но Джон на своём жизненном пути научился одному нехитрому правилу: тот, кто молчит, скрывает самое интересное. Он поднял свечу вверх и оглядел комнату ещё раз.
— Хм, что это? — вполголоса спросил он самого себя.
— Что, что там? — спросил Гарри экран, подпрыгнув от нетерпения.
Джон вновь отпер саквояж (чёрный шар заволновался в напрасных попытках увидеть его содержимое) и достал оттуда увеличительное стекло в бронзовой оправе с длинной ручкой. Потом он не забыл запереть саквояж. Он влез на деревянный, грубо отёсанный стул и поднёс свечу к стене, а лупу к глазу.
— Ну что там? — протянул Гарри, барабаня по полу ладонями от волнения.
Джон перелез со стула на стол и двинулся по нему вдоль стены, продолжая разглядывать её в лупу. Затем он спрыгнул на пол и объявил:
— Любопытно.
Он убрал лупу в саквояж, саквояж — под кровать, погасил свечу и вышел из комнаты. Вопреки чаяниям Гарри, комнату он тоже запер — одним из старинных ключей из огромной связки, выданной ему миссис Гомес, — после чего направился по лестнице наверх, хмурясь и рассеянно гремя ключами. Чёрный шар, как привязанный, болтался в воздухе в паре метров позади него.
* * *
Вскрыть замок отвёрткой оказалось проще простого. Гарри потребовалось всего несколько минут, чтобы проникнуть в спальню Джона. Две вещи одинаково притягивали его внимание: саквояж и таинственное нечто, что Джон обнаружил под потолком, — так что он пару секунд простоял в задумчивости, морща брови. Затем он решился.
Он водрузил громоздкий стул на стол, влез на эту конструкцию и коснулся ладонями стены. Она была холодна, так что на ней сконденсировались капли влаги. Гарри обследовал пальцами грубо отёсанный камень. Ничего особенного. Что любопытного нашёл в обыкновенной стене новый дворецкий?
Но так просто Гарри не сдавался. Он почти вжался носом в камень, искоса разглядывая его неровную поверхность. В свете, проникавшем сквозь маленькое оконце, впадины и выступы отбрасывали неровные тени. Некоторое время Гарри стоял не дыша. Потом его губы раздвинулись в улыбке.
— Вот оно!
Он провёл указательным пальцем по узкому длинному углублению в стене, прочерченному сверху вниз. Всего таких полос было четыре — в нескольких сантиметрах друг от друга.
Гарри слез со стола, поставил стул на пол и занялся саквояжем. Он легко вытащил его из-под кровати: казалось, что вещей в нём совсем немного. Запирался саквояж на замок с шифром, так что отвёртка тут не помогла бы. Конечно, он всегда может сломать замок, рассудил Гарри, но если он хочет, чтобы Джон не заметил взлома, нужно оставить после себя всё как было.
Он начал подбирать шифр. Мама с папой всегда говорили, что люди мыслят шаблонами, надо только разгадать, каким шаблоном мыслит конкретный человек. Через некоторое время Гарри определил, что Джон Смит не мыслит шаблонами вроде «0000», «1234» и года своего рождения (Гарри прикинул, что Джону может быть от сорока до семидесяти лет, и перепробовал все даты на нужном временном отрезке). Значит, он хитрее, и Гарри тоже должен быть хитрее. Он в задумчивости побарабанил пальцами по губам.
Из его кармана донёсся писк. Гарри вытащил пульт: красная лампочка на нём мигала, предупреждая о приближении Джона. Гарри быстро задвинул саквояж обратно под кровать, выбежал из комнаты, бесшумно захлопнул за собой дверь и как раз вовремя успел спрятаться за стоявшую в коридоре стальную фигуру андроида, которого все прошлые глупенькие слуги принимали за рыцаря в доспехах. Джон, ничего не заметив, прошёл мимо.
Войдя в спальню, Джон машинально задвинул мешавший на дороге стул под стол. Поймав себя на этом движении, он остановился. Что-то изменилось с тех пор, как он запер комнату пару часов назад. Джон постоял, присматриваясь, прислушиваясь и принюхиваясь. Затем он присел на корточки рядом со столом и провёл по нему рукой. На деревянной поверхности виднелись четыре свежие царапины — по числу ножек стула.
* * *
Дождь хлестал в окна, так что на улице не было видно ни зги. Шёл третий день пребывания Джона Смита в должности дворецкого.
Миссис Гомес накрывала стол к вечернему чаю, в идеальном порядке расставляя изящный фарфор на белой накрахмаленной скатерти. Мистер Гомес, сидя в кресле, курил сигару и увлечённо читал комикс про подводных монстров. В воздухе витала печальная мелодия*, под которую Гарри кружился по комнате с тряпичной куклой с жёлтыми волосами и в красном платье в качестве партнёрши. Её ватные руки и ноги вяло взлетали под действием центробежной силы. Миссис Гомес поправила букет сухих чёрных роз в вазе и позвала:
— Джон!
В эту секунду в столовую вошёл Джон, неся поднос со сладостями к чаю. На пороге он споткнулся о брошенную на полу модель баллистической ракеты. К ней было прикручено несколько брикетов динамита, вокруг ровными рядами выстроились фигурки солдат — всё было готово к запуску. Джон взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, и поднос взлетел вверх. Он вот-вот рассыпал бы по полу пирожные, которые хозяйка дома с любовью украсила миниатюрными могильными крестами из марципана. Но миссис Гомес в мгновение ока очутилась рядом с Джоном и остановила падение и его, и подноса.
— С вами всё в порядке? — улыбнулась она, глядя прямо ему в глаза. Её руки сжимали поднос поверх ладоней Джона, и тот подумал, что предпочёл бы оказаться на полу. Он кивнул, и миссис Гомес улыбнулась ещё шире, кокетливо склонив голову на бок. Потом она вдруг отпустила его, крутанулась на каблуках и крикнула:
— Гарри!!!
— Что? — возмутился мальчик. — Это он сломал мою ракету!
Миссис Гомес укоризненно надула губы и нагнулась к нему.
— Милый, ты ведь знаешь, как Джон важен для нас? — сказала она негромко. — Садись за стол и не путайся под ногами.
Гарри сердито засопел, бросил куклу на пол и уселся на своё место, скрестив руки на груди и нахохлившись, как филин.
— Простите, Джон, — вновь повернулась к нему миссис Гомес, излучая радушие. — Без няни так сложно уследить за детьми.
Она приняла из рук Джона поднос и поставила его на стол. Он же, напрягшись, точно сжатая пружина, на время забыл о своих обязанностях.
— Что же случилось с вашей няней? — спросил он с показным равнодушием.
— О, ничего, — миссис Гомес, не глядя на него, расставляла на столе блюдца и подставки с пирожными. — Она уехала. Сказала, что нашла новое место или выходит замуж, что-то в этом роде.
— Правда? — небрежно переспросил Джон. Вся семья вдруг уставилась на него — и через мгновение продолжила заниматься своими делами. Мистер Гомес уткнулся в журнал. Гарри вновь принялся пинать ножку стола. Миссис Гомес подошла к окну и пошире распахнула шторы.
— Чудесная погода, не правда ли?
Ветер гнул голые деревья на подъездной дорожке, обламывал отдельные ветви и уносил прочь.
— Угу, — согласился Джон. Его мысли были далеко.
Миссис Гомес вернулась к столу. Проходя мимо мужа, она склонилась к его уху и шепнула несколько слов. Тот огляделся и будто впервые заметил Джона. Миссис Гомес села за стол рядом с мужем и, потянувшись за чайником, бросила на него ещё один требовательный, выжидательный взгляд. Мистер Гомес смутился и попытался закрыться комиксом, но его супруга пригвоздила журнал к столу полной чашкой чая.
— Пожалуйста, дорогой. Джон, вам тоже чаю?
Джон сел за стол напротив неё. Миссис Гомес, не переставая улыбаться, налила чаю и ему.
— Пожалуйста, Джон. Кхм! — последнее относилось уже не к дворецкому, а к мистеру Гомесу, который попытался вытянуть свой журнал из-под чайного блюдца.
— Как вы устроились, Джон? — с чопорной вежливостью и таким выражением лица, будто супруга подсыпала ему в чашечку стрихнина, спросил он. Гарри скучающе закатил глаза, сунул в рот кусок шоколадного пирога и сполз под стол.
— Чудесно, — не менее чопорно ответил Джон.
— И вы хорошо спите? Никакой шум вас не беспокоит?
Миссис Гомес едва заметно захмурилась.
— Шум? — уточнил Джон. — А что, были жалобы?
— Я бы не сказал, что жалобы…
— Это старый дом, Джон, — перебила мужа миссис Гомес. — Здесь случаются странные звуковые эффекты.
— Очень интересно. А что за… — начал Джон. В этот момент комнату огласил страшный, душераздирающий вопль, подобный крику баньши, которой прищемили палец. Джон вздрогнул и уронил под стол печенье. Миссис Гомес тяжело вздохнула. Мистер Гомес воспользовался моментом, вытянул из-под блюдца свой журнал и спрятал его за пазуху. Следом из-под стола раздался жутковатый хохот.
— У Гарри такое богатое воображение! — с ноткой укоризны сказала миссис Гомес. — Особенно в последнее время… — она осеклась и приподняла край идеально накрахмаленной скатерти, из-под которой высунулась белобрысая голова с выражением крайнего довольства собой на лице. Миссис Гомес хотела погладить сына по волосам, но он вывернулся, вылез из-под стола с другого конца и с топотом и хохотом умчался на второй этаж. Вскоре оттуда раздались звуки игрушечного барабана. Мистер Гомес со вздохом взял себе ещё одно пирожное.
— Я же говорил, дорогая, что не стоит больше приглашать в гости дядюшку Рассилона. Он всегда дарит мальчику неуместные подарки.
— Не беспокойся, дорогой, — миссис Гомес коснулась его руки. — Гарри это скоро перерастёт.
— Значит, ваша няня… — снова завёл разговор Джон.
— Уехала, — резко ответила миссис Гомес и, словно опомнившись, ослепительно улыбнулась ему. — Возьмите ещё одно пирожное, Джон.
* * *
Утро следующего дня было не лучше вечера предыдущего: ветер продолжал хлестать в окна потоками воды, солнце не могло пробиться сквозь сырые тучи. К счастью, в подвальной камере Джона не наблюдалось никаких странных звуковых эффектов, кроме приглушённого шелеста дождя за оконцем под потолком.
После завтрака он, вооружившись связкой ключей и метёлкой для пыли, начал свой обычный дневной обход особняка. Мистер Гомес заперся в зимнем саду со своими капризными растениями. «Прошу вас, Джон, не беспокойте его, мой муж очень щепетилен, когда дело доходит до его питомцев», — предупредила его миссис Гомес в первый день. Сама миссис Гомес после завтрака удалилась в библиотеку, где, полулёжа в кресле, читала потрёпанный папирусный свиток. Пока Джон смахивал пыль с коллекции экзотических масок с клыкастыми пастями на каминной полке, хозяйка дома любезно пояснила, помахав свитком: «Свидетельства о погребальных обрядах древних египтян. Захватывающее чтение». Краем глаза Джон заметил, что текст был написан древнеегипетскими иероглифами.
Джон наскоро закончил с первым этажом, для проформы заглянув в гостиную и обмахнув блестящий чёрный рояль. Тот меланхолично перебирал клавишами, наигрывая «Собачий вальс»*. Потом Джон поднялся на второй этаж. Маленького Гарри нигде не было видно. Джон подошёл к двери детской и прислушался. Когда Гарри был внутри, оттуда обычно доносился утомительный стук жестяного барабана, взрывы, неясное бормотание или заливистый, пугающий хохот. Сейчас же всё было тихо. Джон приоткрыл дверь и проскользнул в детскую.
Из-за обломка колонны, украшавшего холл второго этажа, на цыпочках вышел Гарри. Он подкрался к двери детской и прильнул к замочной скважине. Сначала Джон не делал ничего интересного. Он огляделся, задержавшись взглядом на любимых игрушках Гарри: пыточной «железной деве», которую Гарри собрал сам при помощи лежавшего рядом сварочного аппарата; жестяном барабане, подарке дядюшки Рассилона; телевизоре с торчавшими из него проводами. Последний привлёк внимание Джона. С недоумением на лице он приблизился и уже протянул к нему свои жадные руки, когда Гарри не выдержал.
Джон обернулся на звук распахнувшейся двери. На пороге стоял Гарри и с детской непосредственностью таращился на него. Джон быстро взялся за метёлку, делая вид, что собирался всего лишь навести в детской порядок. Гарри не сводил с него глаз, как нарочно приводя Джона в замешательство.
— Э-э… — сказал тот, чтобы прервать молчание. — Я вижу, тебе нравится строить разные… штуки.
Джон невольно покосился на отверстую полость «железной девы», утыканную длинными острыми шипами. Гарри склонил голову набок и продолжил буравить Джона взглядом.
— Тебе не скучно одному? — спросил Джон. Гарри не отвечал, так что ему пришлось продолжать говорить, заполняя своим голосом тишину. — Я слышал, раньше у тебя была няня. Ты не скучаешь по ней?
Гарри выпрямился и посмотрел на Джона так, будто на него снизошло озарение.
— Поиграешь со мной? — спросил он нежным детским голоском и в этот момент стал очень похож на свою мать.
— Во что? — осторожно спросил Джон. Стоявшая в углу «железная дева» притягивала взгляд, и с этим ничего нельзя было поделать. Гарри расплылся в счастливой улыбке и захлопал в ладоши.
К счастью для Джона, Гарри решил не испытывать на нём «железную деву». К несчастью, Джон не заметил, что в его арсенале были и другие игрушки.
— Эта игра мне не очень нравится, — заметил Джон через некоторое время. — Хочешь, я научу тебя играть в домино?
— Нет! — Гарри сурово нахмурил брови и провернул рукоять. Кожаные ремни, удерживавшие Джона на дыбе, напряглись, растягивая его конечности в разные стороны. Джон поморщился. — Мы будем играть в инквизицию! Твоё настоящее имя?
— Джон Смит, — со вздохом сообщил тот.
— Точно настоящее? — подозрительно прищурился Гарри.
— Настоящее не бывает, — заверил Джон. — Ты когда-нибудь играл в догонялки?
— Клара играла со мной в догонялки. Мне не понравилось, — неохотно сказал Гарри.
— Почему тебе не понравилось?
— Почему ты не спросил, кто такая Клара?
Гарри и Джон уставились друг на друга, но в игре в гляделки у Гарри было стратегическое преимущество. Он провернул рукоятку, и Джон вскрикнул, когда его позвоночник захрустел, как деревья за окном от ураганного ветра.
— Гарри, что ты делаешь?! — на пороге, точно темноволосый разъярённый ангел, возникла миссис Гомес. — Немедленно отпусти мистера Смита!
— Но мы всего лишь играем в инквизицию! — возмутился Гарри. — Он сам согласился!
— Джон здесь не для того, чтобы с тобой играть, — пресекла пререкания миссис Гомес.
— А для чего?
Миссис Гомес подошла к дыбе и начала отвязывать руки Джона.
— Ты знаешь, для чего, — коротко ответила она сыну.
Как только его руки оказались на свободе, Джон потёр затёкшие запястья.
— Спасибо, — сказал он миссис Гомес.
Та присела у изножья дыбы, чтобы отвязать его ноги. Она ласково погладила Джона по колену:
— Ни о чём не беспокойтесь, Джон. Гарри вас больше не потревожит. Правда, Гарри? — она метнула на сына грозный взгляд.
— Так нечестно! — запротестовал тот. Миссис Гомес притянула его к себе и строго сказала:
— Если Джон решит от нас сбежать, что мы будем без него делать?
Гарри надулся, но выразил невнятным мычанием своё согласие и искреннее раскаяние. Миссис Гомес поцеловала его в лоб и отпустила. Следом на свободе оказался и Джон.
Миссис Гомес взяла его за обе руки и осмотрела запястья:
— Ничего страшного, — она заискивающе улыбнулась ему. Её горячие ладони жгли руки Джона. Он ощущал биение собственного пульса там, где её пальцы касались его запястий. — Вы ведь не станете сердиться на Гарри?
Джон помотал головой, лишь бы оказаться подальше от её тревожащих прикосновений.
* * *
— Дорогой, нам нужно срочно принять меры! — каблуки миссис Гомес гулко отпечатывались на мраморной дорожке зимнего сада, вившейся между клумбами. Мистер Гомес вздрогнул, потревоженный в своей обители, и перестал насвистывать себе под нос «Вальс цветов»*.
— Что случилось, дорогая? — он обернулся к жене и протянул ей руки. Она ответила на приветствие поцелуем, но её мысли явно были заняты другими вещами.
— Мы должны срочно что-то предпринять, — она с дробным цоканьем зашагала туда-сюда по дорожке. — Сколько времени тебе ещё понадобится?
Мистер Гомес развёл руками, как бы невзначай указывая на бурно разросшиеся нарциссы за своей спиной. Миссис Гомес заметила его усилия, склонила голову набок и надула алые губы.
— Я знаю, дорогой, ты делаешь всё, что в твоих силах, — она ласково потрепала его бороду. — Но этого мало. Нужно ускорить процесс.
— Через пару недель всё будет готово, — пообещал мистер Гомес. При этом известии миссис Гомес нахмурилась.
— Что-то не так? — прервал своё занятие мистер Гомес.
— Гарри вздёрнул Джона на дыбу, — рассеянно ответила она.
— О-о! Он его не… того?
— О нет, малыш просто играл. Но что, если Джон не выдержит и сбежит раньше времени? Мы не можем себе этого позволить, на наши объявления больше никто не откликается.
— Невозможно ускорить цветение, дорогая, — в качестве извинения мистер Гомес поцеловал её изящную руку.
— Тогда нужно сделать всё, чтобы удержать Джона. Поговори с ним!
— С Джоном? — уточнил мистер Гомес. Его супруга нетерпеливо качнула головой, удивляясь его недогадливости.
— Со своим сыном. Джона я беру на себя.
* * *
Рояль сам по себе наигрывал «Полёт валькирий»*, придавая уют семейному вечеру в особняке Гомесов. В такт музыке ветер завывал в каминной трубе, перебиваемый жарким треском огня.
— Папа, тебе мат, — заявил Гарри с довольной улыбкой.
— Ого, вот это молния! — воскликнул мистер Гомес. Гарри, который пока что был иногда по-детски наивен, отвернулся к окну, и мистер Гомес торопливо стянул с трёхмерной доски одну из его пешек. — Ты уверен, сынок? Я не вижу никакого мата. — Не хватало ещё проигрывать собственному ребёнку. Гарри нахмурился и принялся внимательно изучать расстановку фигур. — Кстати, — поручение супруги вспомнилось мистеру Гомесу как нельзя вовремя: Гарри уже готов был обвиняюще занести указательный палец над доской. — Мама сказала, что ты закончил строить дыбу.
— Ага, — мальчик потеребил пальцем нижнюю губу и в задумчивости склонил голову набок, в точности подражая своей матери.
— Как прошли испытания?
— Мама пришла и отвязала Джона. Я даже толком не успел начать! — пожаловался он.
— Чертовски не повезло! То есть, я хотел сказать, ты ведь понимаешь, почему она это сделала? — добавил строгости в голос мистер Гомес. Гарри вздохнул и отрапортовал:
— Потому что вы хотите сделать с Джоном то же, что и с остальными, и он не должен испугаться и сбежать раньше времени.
— Хороший мальчик, — мистер Гомес потрепал сына по голове. — Больше не вздёргивай Джона на дыбу.
— Отдай мою пешку, — выдвинул Гарри встречное требование. — Она у тебя в левом кармане.
— Это моя пешка, — мистер Гомес попытался надавить родительским авторитетом, но у Гарри нашёлся аргумент посерьёзнее.
— Я расскажу маме, что ты надевал её любимую шляпку.
— О, смотри, у меня тут завалялась твоя пешка, — мистер Гомес изобразил удивление и вернул фигуру на доску. Гарри скептически надул губы, совсем как миссис Гомес.
* * *
— Чудесная погода для прогулки, правда? — миссис Гомес крепко держала Джона под руку, не давая ему сбежать. Другой рукой Джон пытался удержать зонтик, рвавшийся на свободу под ураганными порывами ветра, так что он чувствовал себя совсем беззащитным.
— Я рада, что мы можем провести время вдали от дома. Повседневные заботы, муж, дети — иногда всё это так утомляет, — продолжала настойчиво ворковать она, уводя Джона всё дальше от особняка, вглубь парка. Над головой, прорезав сгущающуюся тьму, сверкнула молния.
— Дети? — уцепился Джон за кусок услышанного. В присутствии миссис Гомес рассудок заполнялся туманом, который скрывал большую часть того, что она говорила. — Странно, я видел только одного.
— Я разве не упоминала? Нашу старшую пришлось отправить в школу, к мадам Ковариан, без няни за ней совершенно невозможно уследить. Очень беспокойный характер.
Джон покивал.
— Расскажите мне о себе, дорогой Джон.
— Я... ничем особенным не занимался. Путешествовал. Был то здесь, то там, — неопределённо сказал он.
— О-о! — восхитилась миссис Гомес. — Значит, вы недавно прибыли в наш город и не знаете ничего... — она на мгновение осеклась, — ...о наших чудесных краях?
— Совершенно верно. Если только вы мне не расскажете.
В это время они достигли внушительных размеров беседки, скрытой под раскидистым деревом. Миссис Гомес пригласила Джона подняться по ступеням, где каменный портал наконец спрятал их от дождя и ветра. Тем не менее, она продолжала прижиматься к Джону.
— Это крошечный городок, и, как во всех маленьких городках, здесь ничего не происходит. Разве что ярмарка. Вы не могли её не заметить: её каждое лето разворачивают прямо перед нашим порогом. Шум, толкотня, дети, непозволительно много детей! А в остальное время здесь очень спокойно, так спокойно, что смертельно скучно. Все уезжают: бегут прочь от скуки.
— Как ваши предыдущие работники?
Миссис Гомес взглянула на Джона. Тёмное небо отразилось в её глазах, сделав их чёрно-непроницаемыми.
— Именно, мой дорогой Джон, — вкрадчиво сказала она. Она толкнула его ладонью в грудь, и Джон попятился вглубь беседки. Миссис Гомес продолжала надвигаться на него, её язык жадно, по-змеиному мелькнул между губами. Джон отступал, пока не наткнулся на твёрдое холодное препятствие — каменную скамью? Он зацепился за неё ногами и с размаху сел. Пошарив вокруг себя, он обнаружил, что скамья покрыта резьбой.
Миссис Гомес остановилась перед ним и сказала:
— Вот вы и познакомились с дядюшкой Рассилоном, Джон.
— Что?! — Джон вскочил и оглянулся на скамью. Только никакая это была не скамья, а мраморная гробница, испещрённая переплетающимися круглыми знаками. Миссис Гомес обняла его за плечо.
— Не волнуйтесь вы так, мой дорогой Джон, дядюшка крепко спит и не проснётся, если его не потревожить. Кроме него, мы совершенно одни.
Она кокетливо взяла Джона за полы пиджака.
— Э-э-э... — сказал он, собираясь с мыслями. Мысли сопротивлялись. — А почему он спит в склепе?
Миссис Гомес игриво провела пальчиком с острым алым ногтем по его груди.
— Ну, сначала мы закопали его в землю, но он продолжал восставать. Пришлось устроить ему более надёжную усыпальницу. Эта крышка весит больше тонны, — она ласково погладила холодный мрамор, — так что и мы, и дядюшка можем спать спокойно.
— Ага, — сказал Джон. Миссис Гомес прочертила пальцем линию по его щеке.
— Вы весь дрожите, Джон. Вам нужно немного тепла... заботы... участия...
Лицо миссис Гомес оказалось совсем близко. Джон зажмурился — и через несколько мгновений обнаружил, что участие, забота и тепло в представлении миссис Гомес выражались в юрком, скользком, горячем языке, который проник в его рот. Он беспомощно взмахнул руками. В одной из них всё ещё был зажат зонт, но ударить им по голове хозяйку дома казалось плохой идеей.
— М-м-м, — попробовал возразить он.
— Я знаю! Это так волнующе, — прошептала хозяйка и вновь припала к его губам. Через полминуты Джон уже немного освоился. Процесс не начал ему нравиться, но, по крайней мере, уже не был чужеродным. Наконец, миссис Гомес отпустила его.
— Мой сладкий, — напоследок она чмокнула Джона в нос.
— А муж? — выдохнул он.
— О, он вас убьёт, если узнает, — отмахнулась миссис Гомес. — Так что молчите и не подавайте виду. Продолжайте работать как ни в чём не бывало: если вы вдруг исчезнете, он непременно что-то заподозрит и тогда хоть из-под земли достанет. А в остальном — вам нечего опасаться, мой милый Джон.
Миссис Гомес потрепала его по щеке, затем предложила руку и повела обратно к дому.
* * *
Задача Джона усложнилась: теперь, кроме всего прочего, ему приходилось красться по дому так, чтобы избегать столкновений с миссис Гомес. Как назло, она зачастую оказывалась именно в том месте, которое Джон избрал пунктом назначения. Она больше не пыталась его целовать, но и её жарких взглядов было достаточно, чтобы его начинал бить озноб. Кроме того, постоянно маячившая за спиной тень миссис Гомес мешала Джону. Если бы можно было хоть ненадолго избавиться от её присмотра… Но хозяйка дома, по всей видимости, никогда не покидала его, не считая той прогулки к склепу с Джоном. Нужно было выманить её на улицу и занять чем-то на достаточно долгое время.
Наконец Джону пришла в голову идея. Помахивая запечатанным конвертом, он поднялся из своего подвала наверх. Остановившись перед входной дверью, он долго и тщательно кутался в шарф, чтобы миссис Гомес хватило времени отследить его передвижения. Конечно, она не замедлила появиться в холле.
— Вы куда-то собираетесь, мой дорогой Джон? — спросила она нежным, ядовитым тоном. Он помахал письмом.
— Да, хорошо, что я вас застал. Мне нужно отлучиться в город, на почту.
Миссис Гомес немедленно протянула руку и цепко схватила письмо.
— Не надо. Я сама отправлю ваше письмо. — Она стала разматывать шарф с его шеи, с улыбкой глядя Джону в глаза своими льдистыми голубыми глазами. — Возвращайтесь к себе и не утруждайтесь зря.
Джон не сомневался, что миссис Гомес непременно вскроет письмо, поэтому постарался написать как можно более правдоподобное послание. Адресовано оно было в Лондон, его бывшему коллеге Аластору Летбридж-Стюарту, который вот уже несколько лет обретался в Бразилии. Даже если бы миссис Гомес взбрело в голову навестить человека по указанному адресу с сомнительными намерениями, она бы обнаружила, что такого дома не существует.
Отделавшись от хозяйки, Джон занялся своими делами. Ему не давала покоя дверь, перегораживавшая коридор чуть далее его комнаты. Не могло быть, чтобы огромный особняк наверху располагал подвалом размером всего в десять метров узкого коридора и одну крошечную камеру. К таинственной двери не подходил ни один ключ из выданных ему миссис Гомес, хотя остальные замки в доме они открывали преотлично — Джон проверил. Он поторопился вниз: нельзя было терять ни минуты свободы.
Едва Джон исчез из виду, Гарри поднялся со своей смотровой позиции на втором этаже, за балюстрадой. Было подозрительно, что Джон так легко отдал своё письмо маме: ясно же, что она сразу сунет в него свой нос — и правильно сделает. Разве что Джон хотел, чтобы она ушла совать нос в его письмо и оставила его в покое. Гарри достал из кармана пульт управления и призвал летающий шар-камеру. «Вниз!» — скомандовал он ему.
Джон на цыпочках подкрался к двери, оглянулся — не следует ли кто за ним — и приложил ухо к старому выщербленному дереву, затянутому в кованое железо. Всё было тихо. Он опустился перед дверью на колени, достал отвёртку и сунул её в ржавое нутро замка. Некоторое время он сосредоточенно ковырял в нём, пока внутри что-то не щёлкнуло. «Ага!» — воскликнул Джон и стал действовать отвёрткой с бóльшим энтузиазмом.
Гарри, до сих пор сидевший по-турецки перед экраном, вскочил на ноги. Что, если Джон вскроет замок? Мама ушла, а папа заперся в зимнем саду со своими нарциссами, его не дозовёшься. Бежать вниз тоже долго, можно не успеть. Ужасно не хотелось выдавать Джону, что за ним следит видеокамера, но иного выхода не оставалось. Гарри взялся за пульт. Чёрный шар осел вниз, а затем со всего размаху взлетел и ударил корпусом в потолок. Раздался металлический звон, от которого Джон выронил отвёртку и оглянулся, ища его источник. Его настороженный взгляд уставился прямо в глазок видеокамеры. Джон нащупал отлетевшую в сторону отвёртку, медленно поднялся и пошёл обратно в сторону своей комнаты, насвистывая и делая вид, что просто прогуливался. Шар грозно завис перед его дверью. «Я слежу за тобой», — прошептал Гарри.
* * *
Вынося к ужину блюдо с кровавыми бифштексами под пятую симфонию Бетховена*, Джон, стараясь не показывать виду, тем не менее, был как натянутая струна. Он украдкой переводил взгляд с одного из членов семейства на другого, пытаясь определить, кто из них был таинственным соглядатаем. Мистер Гомес уткнулся в «Войну миров» и оторвался от неё только для того, чтобы сообщить Джону, что желает больше перечного соуса. Миссис Гомес поверх головы супруга одарила Джона душераздирающей улыбкой. Гарри... Камера принадлежала Гарри, понял Джон, наткнувшись на его неотрывный взгляд из-под прищуренных век. Он вспомнил телевизор в детской, из которого торчали провода, и разбросанные по полу микросхемы. Судя по всему, мальчик ещё ничего не успел рассказать родителями. Он вообще не казался общительным ребёнком, склонным к задушевным беседам со старшими. И хорошо! Если сделать вид, что ничего не было, возможно, мальчик тоже предпочтёт сохранить статус-кво. А если нет, то у него есть как минимум одна сторонница. Джон ответил миссис Гомес улыбкой, которая вышла несколько вымученной, но хозяйка осталась довольна ею и лукаво подмигнула Джону.
Сделав это, он допустил большую ошибку: Гарри очень не любил, когда его недооценивают.
* * *
— Что он сделал?! — возмутился мистер Гомес.
— Тише, дорогой, не надо сразу подозревать худшее. Может быть, он просто хотел нас ограбить, — возразила миссис Гомес.
— Он пробовал отпереть ту самую дверь, — повторил Гарри, весьма довольный своей проделкой. Теперь Джон не сможет его игнорировать!
— Нам нужно от него избавиться! — сигара запрыгала в руке мистера Гомеса, роняя пепел на пол.
— Нет, — мягко, но непреклонно ответила его супруга. — Мы не можем от него избавиться. У тебя есть альтернативные кандидаты?
— Нет, — буркнул мистер Гомес.
— Давайте свяжем его и запрём в клетку! — с энтузиазмом предложил Гарри. Миссис Гомес поморщилась.
— Мой дорогой сын, надеюсь, когда-нибудь ты перерастёшь подобные методы.
— Почему?
— Потому! — строго ответила она. — Лаской можно добиться куда большего.
— Но вы же всё равно собираетесь его...
— Ш-ш-ш! — хором шикнули на сына мистер и миссис Гомес.
— Я поговорю с Джоном, — добавила миссис Гомес.
* * *
Выйти сухим из воды Джону не удалось. Когда он уже собирался ко сну, в дверь его комнаты постучали, и миссис Гомес позвала нежным голосом сирены, заманивающей моряков к утёсам:
— Джо-он!
Он отпер, радуясь, что ещё не успел разоблачиться и выглядел достаточно прилично, чтобы у миссис Гомес не родилось ненужных фантазий. Свет свечи резко очертил её острые брови и заставил блеснуть влажные белые зубы. Миссис Гомес схватила его за руку и, не спрашивая, потащила за собой.
— Идёмте, Джон, я вам кое-что покажу.
Она подвела его к той самой двери. Джона обдало холодом. Значит, маленький любитель подглядывать всё рассказал. С другой стороны, сейчас он выяснит, что за дверью. Главное, чтобы это не стало последним, что он узнает в своей жизни.
— Миссис Гомес... — начал он, чтобы как-то смягчить последствия.
— Прошу вас, Джон, — она взяла его за руку. — Для вас я просто Мисси.
Она бросила короткий взгляд на зависший под потолком чёрный шар и гневно качнула головой. Шар развернулся и метнулся к выходу, как нашкодившая толстая летучая мышь, получившая нагоняй от хозяина. Миссис Гомес отперла дверь.
— Прошу вас, — она пропустила Джона вперёд, и ему пришлось первому шагнуть в сырую, глухую тьму. Следом вошла миссис Гомес, неся свечу, и осветила вполне приличные каменные стены, на которых не было ни паутины, ни гроздьев летучих мышей. Джон огляделся. Его внимание привлекли неровности на одном из камней, и он невольно притормозил, чтобы разглядеть их. В неровном мерцании свечи моргнули тени от четырёх вытянутых царапин — таких же, как в его комнате. Миссис Гомес подтолкнула его в спину.
— Самое интересное — впереди, — пропела она игриво.
Коридор вился дальше; кажется, уровень пола едва заметно понижался и уводил глубже в подземелье. Но миссис Гомес остановилась у ещё одной окованной железом двери в его боковой стене.
— Джон, — кончиками пальцев она коснулась его груди. — Я знаю, что вы стремились попасть сюда. — Её пальцы двинулись выше, как паучьи лапки: такие же ловкие и завораживающие. Пауков нельзя убивать, плохая примета, почему-то вспомнилось Джону. — Я готова удовлетворить ваше любопытство, — вкрадчиво проговорила миссис Гомес. Её пальцы коснулись голой кожи над воротом рубашки Джона, и он вздрогнул. — Но обещайте мне, что это останется нашим маленьким секретом.
Джон сглотнул. Миссис Гомес продолжала выжидательно смотреть на него, и только по её взгляду он понял, что она задала какой-то вопрос, и кивнул. Она улыбнулась и прошелестела:
— Вот и хорошо.
Она отперла дверь и толкнула её. Первым делом Джон почувствовал сладковатый запах благовоний и терпкий — кожи. Миссис Гомес с грохотом захлопнула дверь за его спиной. Бам! Джон мгновенно обернулся, но она уже зажигала свечи в канделябрах на стенах с совершенно мирным, домашним видом. Стены эти были обиты красным бархатом. На них, на латунных крючках, были развешаны разные инструменты. Джон пригляделся и узнал в одном из них паяльник. Приглядываться дальше ему расхотелось.
В центре комнаты стояло кресло, обтянутое чёрной кожей и поблёскивающее стальными деталями. Оно напоминало то ли медицинское, то ли пыточное орудие. Ремни для крепления то ли пациента, то ли жертвы свисали с его подлокотников, изножия и подголовника.
Джон совершенно окаменел, погрузившись в созерцание обстановки комнаты. Миссис Гомес прильнула к его плечу.
— Вам нравится, Джон?
Он решил поставить вопрос ребром.
— Э-м... зачем мы здесь?
— О-о-о, — протянула миссис Гомес, в то время как её рука отправилась бродить по его спине. — Вы скоро увидите.
Она подтолкнула его к креслу. Её руки обвили его талию, а губы страстно впились в его губы. Хватит! Джон решил чётко обозначить границы дозволенного. Миссис Гомес оказалась неожиданно лёгкой, когда он поднял её за талию и сунул в кресло. Защелкнуть ремни было делом пары секунд: они будто нарочно были сконструированы так, чтобы в мгновение ока обездвижить ничего не подозревающего человека.
Джон отступил назад. Миссис Гомес поёрзала в кресле, устраиваясь поудобнее в полусидячем, полулежачем положении.
— Я вас недооценивала, Джон. Давайте, — она закусила губу в предвкушении.
Джон снял со стены паяльник. Не то чтобы он собирался его применять — он вообще слабо представлял себе, как можно его применить к живому человеку, даже если им была миссис Гомес, — но с продолговатой металлической штуковиной в руках он почувствовал себя увереннее.
— О, мы будем паять! — проворковала миссис Гомес. — Заманчиво.
Джон сурово нахмурил брови. Миссис Гомес захихикала. Джон спросил:
— Вы со всеми своими работниками тут... паяете?
Миссис Гомес игриво взглянула на него исподлобья.
— У-у-у, ревнивый. Мне нравится, давай ещё.
— Я хочу знать, кто тут был до меня!
Миссис Гомес от восторга чуть не выпрыгнула из кресла.
— Не скажу! — пропела она.
— Почему?
— Ну вот ещё, сразу всё испортить? Самое захватывающее в допросе — это знать, но молчать. Тебе придётся потрудиться, чтобы я выдала свой секрет.
Джон для пробы потыкал её кончиком паяльника.
— Глупый, он же выключен, — закатила она глаза. Вывернув кисть руки, которая была зажата в кожаном кольце, она указала на розетку в стене: — Включи его.
Джону пришла в голову мысль.
— Нет, — твёрдо сказал он. Он снял с пояса миссис Гомес связку ключей и пообещал: — Мне придётся оставить вас здесь. В одиночестве.
Он направился к выходу, но едва он коснулся дверной ручки, как позади него раздался разочарованный стон:
— Опя-ать! Джон, не уходите.
Он остановился.
— Кто здесь был до меня?
— Пф-ф, — миссис Гомес фыркнула презрительно. — Так и быть, я вам скажу. Подойдите ближе.
Джон сделал несколько шагов к ней.
— Ещё ближе.
Он сделал ещё два шага.
— Джон, это интимные вещи, я не собираюсь кричать о них через всю комнату.
Он рассудил, что, пока миссис Гомес прикована к креслу, глупо её бояться. Он подошёл к ней почти вплотную. Она взглянула на него снизу вверх большими прозрачными глазами.
— Вы хотите знать, кто ещё здесь был? Никто, кроме вас, Джон. Вы — единственный, кому я... — она многозначительно оставила фразу незаконченной. — Нет, конечно, когда-то, много лет назад, здесь бывал мистер Гомес, но он такой консерватор! Дальше паяльника с ним дело не заходит. Скромные намёки в телефонном разговоре — и он уже считает свой долг исполненным. А мне всего кхм-кхм, — она удачно закашлялась, — лет, мне нужно всё и многое другое! — Вдруг её рука оказалась на затылке Джона, впилась ему в волосы и заставила нагнуться, так что он очутился лицом к лицу к ней. Миссис Гомес зашептала сквозь сжатые зубы: — Я чувствую, что у нас с вами много общего, Джон. Мы одной крови. Вместе мы могли бы... могли бы... сделать то, о чём вы даже мечтать не смели. — Джон почувствовал её вторую руку в таком месте, о котором он и думать не смел. — Что скажете, мой дорогой Джон?
— Для начала можно мне получить назад моё... спасибо, — выдохнул он, когда пальцы миссис Гомес разжались. — Мне нужно подумать.
Миссис Гомес встала с кресла и звякнула ключами, которые таинственным образом снова вернулись к ней.
— Ясно. Не затягивайте, Джон, я буду ждать.
Когда они вновь вышли в коридор, Джон указал в его глубины, терявшиеся в темноте.
— Что находится там?
Миссис Гомес взяла его под руку, чтобы ему не пришло в голову рвануть в ненужном направлении.
— Никто не знает, даже мы сами. Когда-то наша семья отправляла туда экспедиции, но никто не вернулся. Говорят, на том конце — чёрная дыра. Не советую вам туда соваться, Джон, — произнесла она глубоким голосом, в котором едва различимо мелькнула угроза.
Продолжение в комментариях
________________________________________________
* Музыка, упоминаемая в тексте, включена в плейлист:
**Allez! (Алле! – фр. Начинайте!) – сигнал к началу боя
***Halte! (Альт! – фр. Стойте!) – сигнал остановки боя
@темы: ФБ, Моё, Гет, Сериалы - Doctor Who, John Simm/The Master, Высокие, высокие агрессорско-виктимские отношения!, I'm Missy - couldn't very well keep calling myself the Master, Фанфики
-
-
04.11.2015 в 13:25-
-
04.11.2015 в 13:25-
-
04.11.2015 в 13:27-
-
04.11.2015 в 13:29-
-
04.11.2015 в 13:31-
-
04.11.2015 в 13:32-
-
04.11.2015 в 16:11-
-
04.11.2015 в 17:16